- Вылечилась? - Да. - Отчего лечилась-то так долго? - От людей...
Ведь моя голова никогда не сломается, да?
Я теперь понимаю, что в венах моих не вода,
Что трясет не от ломки, а просто открыто окно,
И у кружки для чая всегда есть законное дно,
Что не небо внизу, а простая сырая земля,
И что в зеркале можно увидеть всего лишь себя.
Я теперь не боюсь темноты, там не прячется зверь,
И никто не крадется ко мне сквозь закрытую дверь,
Потолок не качается, свет не бросает к ногам,
И безумные тени давно не снуют по углам,
И родители ночью в подвале не точат ножи.
Я теперь выбираюсь из клетки сомнений и лжи:
Жизнь прекрасна, и в мире никто не желает мне зла,
Что казалось мне раньше, теперь лишь пустая зола.
Мне сказали, что если поправлюсь, отправимся в путь...
А сегодня таблетки помогут мне снова уснуть.
Я теперь понимаю, что в венах моих не вода,
Что трясет не от ломки, а просто открыто окно,
И у кружки для чая всегда есть законное дно,
Что не небо внизу, а простая сырая земля,
И что в зеркале можно увидеть всего лишь себя.
Я теперь не боюсь темноты, там не прячется зверь,
И никто не крадется ко мне сквозь закрытую дверь,
Потолок не качается, свет не бросает к ногам,
И безумные тени давно не снуют по углам,
И родители ночью в подвале не точат ножи.
Я теперь выбираюсь из клетки сомнений и лжи:
Жизнь прекрасна, и в мире никто не желает мне зла,
Что казалось мне раньше, теперь лишь пустая зола.
Мне сказали, что если поправлюсь, отправимся в путь...
А сегодня таблетки помогут мне снова уснуть.