- Вылечилась? - Да. - Отчего лечилась-то так долго? - От людей...
Среди тысячи мертвых чужих светил
Мое солнце давно перестало стыть.
Как подумаю, как я тебя любил,
Так скорее мне хочется всё забыть,
Растереть эту боль в порошок и пыль,
Раскидать по краям четырех земель.
Как подумаю, как я тебя любил,
Так и хочется душу взорвать скорей,
Разрушать, дробить из последних сил,
Не оставив от памяти даже тень.
Как подумаю, как я тебя любил,
Все вращается, тает, как в полусне,
Замирает и крошится мелкий мир,
И, устав, тихо падает на ладонь.
Как подумаю, как я тебя любил,
Где-то в сердце взрывается вновь огонь,
Обжигая, скользит по немой груди,
Оседает на пальцах и на губах.
Как подумаю, как я тебя любил,
Так из мыслей моих пропадает страх,
Теплота заливает всё изнутри,
И пульсирует нежность в глухих висках.
Как подумаю, как я тебя любил,
Так же сильно не хочется отпускать.
Мое солнце давно перестало стыть.
Как подумаю, как я тебя любил,
Так скорее мне хочется всё забыть,
Растереть эту боль в порошок и пыль,
Раскидать по краям четырех земель.
Как подумаю, как я тебя любил,
Так и хочется душу взорвать скорей,
Разрушать, дробить из последних сил,
Не оставив от памяти даже тень.
Как подумаю, как я тебя любил,
Все вращается, тает, как в полусне,
Замирает и крошится мелкий мир,
И, устав, тихо падает на ладонь.
Как подумаю, как я тебя любил,
Где-то в сердце взрывается вновь огонь,
Обжигая, скользит по немой груди,
Оседает на пальцах и на губах.
Как подумаю, как я тебя любил,
Так из мыслей моих пропадает страх,
Теплота заливает всё изнутри,
И пульсирует нежность в глухих висках.
Как подумаю, как я тебя любил,
Так же сильно не хочется отпускать.