Может быть

Может быть, ты однажды покинешь меня -
Бросишь мягко тяжелый от мыслей балласт,
Отойдешь в темноту, испугавшись огня,
Когда все порученья мой ангел раздаст.

Может быть, твоя жизнь будет лучше моей -
Ты вернешься в реальность, которая жжет.
Я тебя подожду два часа у дверей,
А потом, может быть, моя горечь пройдет.

Может быть, ты не вспомнишь наш вечный огонь -
В тихом танце исчезнешь из нас навсегда.
Я тебе протяну на прощанье ладонь,
Только ты не пожмешь мне её никогда.

Может быть, я потом в мертвом сне растворюсь,
Может быть, пожалею об этом не раз...
Даже если я больше к тебе не вернусь,
Ты не смей прерывать наш избитый рассказ.

Может быть, это только иллюзия сна
Или воображенье слепое моё...
Только как хорошо это всё вспоминать,
Видя в каждом стекле отраженье твоё

@темы: я, стихи, мои жуткие творения

---

Ошибка Сатаны

Глава 1

А как бы вы себя почувствовали, если бы ваша девушка убежала от вас посреди ночи? Просто взяла и ушла, пока вы тихо-мирно спали? Ушла, не оставив при этом даже записки? Ну просто взяла и исчезла?
Ну-ну, вот и я волновался. Нет, волновался – это мягко сказано. Я был в бешенстве! Впрочем, как и всегда. Это ведь уже не первый такой её приступ паники. Не сказать, чтобы я привык, но это рецидив. И я никогда не смогу ничего с этим поделать.
Сначала она сбегала от меня, когда я был рядом. Даже не сбегала, а просто говорила, что ей нужно пойти, встретиться с друзьями. И уходила на неделю. Исчезала. Я не мог до неё дозвониться. Не мог найти её в университете. Не было её и дома. Но она возвращалась, говорила, что загуляла, или что у очередной «подружки» было какое-то глобальное торжество, которое длилось неделю, и они всё никак не могли нагуляться. Ну не может же она просто так уйти? Она ведь там так нужна. Или были случаи, когда она говорила, что её «подругу», не знаю, какую по счету, бросил парень, и ей срочно нужна поддержка. И она опять-таки не в состоянии бросить девочку помирать с горя.
Каждый раз я слышал новые имена подруг. Конечно, меня это удивляло. Правда, сначала, я не замечал подвоха. Ну, бывает такое у девочек, когда им срочно надо посплетничать, поутешать друг друга. В этом нет ничего странного. Но ведь такое не могло быть постоянно? Или на просто каждый месяц заводила себе новую подругу?
Вы поймите, она просто не такая. Я знаю, что у неё есть парочка на самом деле хороших подруг, с которыми она не расстается. И я знаю их имена. Не трудно запомнить, когда они постоянно на слуху. Она, конечно, веселая, открытая, умная. Но при этом она не особо любит новых людей. Она не открывается кому попало. Так у неё повелось, что все считают её человеком компанейским. И да, в окружении любых – знакомых или нет – людей она именно такая. Но это всё маска. Это всё просто прикрытие. По её мнению, про таких людей никто никогда не будет говорить плохо, сплетничать, выяснять их слабые места. Можно просто сделать так, чтобы тебя любили. И тогда к тебе уже никто не подойдет с расспросами. Всё хорошо, всё прекрасно. Моя жизнь – цветочная радуга. Улыбайтесь, люди. Вот только она редко по-настоящему улыбалась. Я научился сразу отличать реального человека от этой её второй сущности. Просто их всегда было две. Она не могла быть собой. Она сама себя разделила, не заметив, что поставленные границы двух разных личностей стали переплетаться между собой. Это я тоже понял со временем. Только к этому моменту прошло уже полгода. И она уже шесть раз убегала.
Она убегала всегда в полнолунье. Ритуал у неё такой что ли? Я со временем стал замечать всякие детали. Сначала-то, конечно, я даже не подумал обратить внимание на небо. Может, она на самом деле поклоняется каким-то силам? Я бы с радостью принял именно эту версию. Она безопаснее всего. Страшно думать, что она уходит к другому. Страшно думать, что она устает от меня настолько за 3 недели, что ей хочется сбежать. Страшно, но так оно и есть.
Когда она ушла в третий раз, я уже начал подозревать что-то неладное. Просто мне не понравилось то, что она бросила меня на этом вечере одного. Но у неё опять было срочное дело. Снова какая-то трагедия с «подругой». Мы тут веселимся, а ей плохо. Как она может? Ну, конечно, ей срочно надо быть там. И, конечно, я её отпустил. Как отпускал много-много раз. Только попросил не выключать телефон. Но она как всегда его выключила.
Знаете, она всегда уходит просто так. В смысле уходит, в чем была. Она никогда не берет с собой вещи. Она не заходит домой. Почему я так уверен? Да потому что я слежу за её домом. Там она, поверьте, не появляется. Она не берет с собой ничего. Как кошка, просто уходит гулять в неизвестном направлении. Некоторые её вещи были у меня. Пока она не убегала, мы проводили много времени вместе, и она часто оставалась у меня на ночь. Интересно, думала ли она когда-нибудь, что я мог выбросить эти вещи? И почему она всегда так уверена, что ей будет куда вернуться? А ведь я приносил как-то её забытые вещи подругам. Она потом всё равно забирала их и приходила. Нет, приходила она тоже без вещей. Просто потом забирала.
Я злился, когда понял, что это не проблемы с друзьями, а нечто другое. О, я так ругался. У нас были такие ссоры. Такие конфликты. Я срывался на неё, спрашивал, где она шлялась, почему выключила телефон. Задавал кучу вопросов, от которых у меня шла кругом голова. Вот только для неё эти вопросы ничего не значили. Она всегда тихо проходила ко мне, снимала обувь и ложилась на кровать. Было даже такое, когда я кричал на неё, чтобы она убиралась из моего дома, не смела больше звонить и приходить и навсегда забыла моё имя. Но она всегда молчала. Ей просто было всё равно. Мои заявления её не впечатляли. Она молча смотрела на меня. Мне кажется, что ей даже никогда не было стыдно. Она никогда не отводила глаза. При этом взгляд у неё был спокойный, уверенный, но ужасно уставший. И я замолкал тоже. Тихо садился к ней на кровать. И тогда она устраивала голову на моих коленях и закрывала глаза. Я тогда прощал ей. Я всегда прощал ей всё. Я сидел и гладил её волосы, пока она не погружалась в сон. Я каждый раз, когда она возвращалась, не спал, а просто сидел с ней. Я не мог пошевелиться. Я боялся, что она растворится в воздухе, если я сделаю хоть одно движение. Может именно потому, что я почти не двигался, а только гладил её волосы, она никогда не растворялась на утро? Вот только я знал, что через 3 недели она снова убежит в неизвестном направлении.
Зато со временем я смог её вычислить. Помогли подруги. Они видели, как я волнуюсь. Обычно дня через два после её «пропажи», кто-нибудь их них звонил и говорил, что всё в порядке, что она хотя бы жива, но как обычно, не хочет со мной говорить. Они понимали, что это не моя вина. Что это её тараканы, от которых её, вероятно, уже не избавиться. Они никогда не говорили мне, где она находится. И я сначала старался выяснить у них всё, однако, они молчали. Я даже пытался им угрожать, врывался к ним в квартиры. Вот только ничего не помогало. Просто даже они не знали, где она. Она просто исчезала. От неё ничего не оставалось.
И так, со временем, я перестал её искать. Я знал, что она придет. Я знал, что мне позвонит одна из её подруг и скажет, что всё хорошо. Я всегда принимал её. Я даже начал сам её отпускать. У нас даже дошло до того, что она предупреждала меня, что уйдет снова. Только даже она не знала, когда это случится. Говорила, что ничего не может изменить. Я не понимал, да и сейчас не понимаю, почему она так делает. Я старался отговорить её. Ведь ей нравится жить со мной. Она говорила, что не хочет это обсуждать. Она просто убегала. Всегда. Говорила, что этого не избежать и от этого не отказаться. Странно, это же её жизнь. Неужели она не может ничего изменить?
Но проходили месяц за месяцем, и ничего не менялось. Она всё так же исчезала. А я уже перестал ей задавать вопросы. Я просто устал. Но я не мог от неё уйти, так же как и она не могла перестать ко мне возвращаться. Мы были связаны чем-то большим, чем любовью. Это невозможно объяснить. Мы были как одна душа. Просто когда она уходила, я засыпал, впадал в комму. От меня уходила моя душа, но потом вернувшись, пробуждала меня к жизни. Я не винил её, хотя и не понимал. Просто со временем для меня перестало быть необходимостью достучаться до сути. Я смирился. Только так я мог быть с ней. Хотя бы так. Пусть и не постоянно. Но ведь людям надо отдыхать друг от друга. Так, может, это нам даже на пользу? Хотя…я не знаю. Я не знаю, зачем она это делает. Я не знаю, чем она без меня занимается. Я не знаю, где она находится. Это неважно. Главное, что она приходит обратно. И от этого тепло.
Вся проблема в том, что раньше она не сбегала вот так посреди ночи. Я, конечно, подорвался с утра, но я знал, что сегодня она должна уйти. Правда, уйти и сбежать – это разные вещи, но у меня в запасе было ещё два дня. Вот через пару дней можно начать паниковать. Обычно в это время мне успевает позвонить кто-нибудь из её подруг и дать полный отчет. Но на этот раз было страшно. Раньше такого не было. А вдруг она больше не вернется? Вдруг она наконец-то смогла от меня уйти? Смогла сделать то, чего я не смог в своё время? Конечно, какой из меня мужчина! Я ведь всё ей прощал. Зачем к такому возвращаться?
Я методично перебирал всё, о чем мы говорили до этого побега, всё, из-за чего мы ругались, но не находил причины сбегать от меня, как от пожара. Ну, может быть, я просто не правильно оцениваю свои поступки? Хотя какая тут может быть неправильность, если я всегда ей всё прощаю и во всем стараюсь помогать. Даже если я и не понимаю некоторых вещей, то я теперь просто не обращаю на них внимание. Пусть будет так, как хочет она.
Собственно думать больше было не о чем. Постоянно, когда её не было рядом, она полностью занимала мою голову. В такие дни я предпочитал выключать мой мозг. Я всё совершал на автопилоте. Даже сегодня, переживая за её исчезновение, я всё-таки по инерции принял душ, позавтракал и отправился на работу. Так походил каждый день. Я на автомате отвечал на звонки, назначал встречи, принимал клиентов. Вот только сегодня я знал, что всё не будет так, как раньше. Хотя откуда я мог знать? Я просто чувствовал.
Моя секретарша зашла ко мне и сообщила, что меня ждет какой-то человек. На прием ко мне он не записывался, но говорит, что у него срочное дело, и моя консультация ему жизненно необходима.
Кстати, я говорил, что я психиатр? Так вот, я психиатр. Ко мне люди за помощью обычно обращаются, а я сам не могу устроить мою жизнь. Просто её поведение никогда не подавилось ни одной из известных мне логик. Всех людей можно просчитать. Кого-то сразу, кого-то со временем. Но определенно всех. Всех, кроме неё. Ко мне приходили люди и рассказывали о себе, я их выслушивал, старался помочь, выявить проблему. Дело в том, что я хороший врач. Нет, это не нарциссизм. Просто моим пациентам хватало всего месяца лечения, ну или, как правильнее будет сказать, разговоров и бесед со мной, и они становились нормальными людьми. Просто могли перешагнуть через свои проблемы и жить дальше. И только у меня была проблема, которую я тащи с собой всё время. И не мог, а точнее не хотел от неё избавляться.
Мои размышления прервала секретарша.
- Послушайте, я, наверное, запишу его на другое время…
- Ах, да, там человек. Ну какая разница. Давайте его сюда, у меня как раз сейчас есть час свободного времени. Ведь встреча, которая была запланирована на это время, отменена?
- Да
- Ну вот и хорошо. Пригласите. Кстати, как его имя?
- Говорит, что назовется только вам
- Ладно, я понял, пусть заходит.
И вот он зашел. Человек сразу произвел неприятное впечатление. Нет, он, несомненно, был красив. Ну, насколько я могу оценивать красоту в целом. Давайте я скажу так – он выглядел элегантно и аккуратно. Высокий, немного даже выше меня. Брюнет, с небольшой щетиной, но она определенно ему шла. И вообще казалось, что он полностью гармоничен. Красивая прямая спина. Хм, даже я не могу похвастаться такой осанкой… Весь в черном. Что ж, черный всегда моде. Я считаю этот цвет практичным. В черном мне всегда комфортнее. Голову держит высоко, знает себе цену, возможно даже переоценивает себя, но не так, чтобы очень. Вот только глаза. Глаза совсем холодные. В них страшно смотреть. Власть, боль, злоба. Кто же тебя так обидел? Хотя, нет, здесь не обида, здесь скорее желание получать всё и сразу. Этот человек явно собственник. Может, у него проблемы на работе. Просто сразу видно, что работа у него прибыльная и уважаемая. Об этом можно узнать хотя бы по одежде. Зачем же ему я? Человек-то должен быть вполне самодостаточный во всех смыслах этого слова…
- Здравствуйте, доктор.
- Здравствуйте. Вы…
- Давайте просто претворимся, что у меня нет имени.
- Простите, но я не могу принимать людей без имени.
- Но у вас же есть врачебная тайна и этика?
- Да, конечно, но…
- Послушайте, я хорошо заплачу. Мне нужен только один визит. Только этот ваш свободный час.
- Откуда вы знали, что этот час у меня свободный.
- Это не важно, не так ли? У меня есть к вам несколько вопросов, в которых заключается суть моей проблемы. Я надеюсь, что вы мне поможете, а потом, возможно, больше меня не увидите. Ну, если и увидите, то не на своем рабочем месте. Это я гарантирую.
- Хорошо, пусть будет так. Какая у вас проблема?
- Меня беспокоит одна женщина. Я люблю её уже очень давно, но мы не можем быть вместе. Видите ли, она постоянно куда-то пропадает, не уделяет мне должного внимания. Но при этом я не могу от неё отказаться, я просто стараюсь принять её такой. И постоянно жду, что она отвернется от меня. Что мне делать, доктор?
Странный человек. Очень странный. Может, он читает мысли и решил таким образом залезть ко мне в голову и…не знаю, что дальше. Его история чем-то похожа. Должно быть просто совпадение. Я превращаюсь в параноика. Так, что там у нас? Ах, да, он спрашивает, что ему с этим делать. Ну, как что – жить!
- А вы пытались с ней поговорить?
- Да, конечно, но она не отвечает. Нет, мы разговариваем, но на эту тему она мне ничего не говорит. Скажите, доктор, может, у неё есть другой мужчина, и она просто сбегает постоянно к нему?
- Ну я то не могу быть в этом уверен. Я же её не знаю. Скажите, вы женаты.
- Нет, но это не обязательно, мы оба против.
- Многие люди считают, что вольны делать что угодно до свадьбы. В данном случае она может подумать, что ничего вам не должна…
- Давайте не будет разговаривать в таком духе. Просто скажите, что бы вы сделали? Представьте, что ваша женщина убегает от вас к другому мужчине, регулярно, не звонит, не рассказывает ничего по прибытию. Это же явная измена! Иначе зачем?
- На это у неё должны быть причины, но без неё я не могу их понять.
- Но ведь вы не отвергаете наличие измены?
- Я и не признаю её наличие.
- Подумайте об этом. Просто подумайте о том, зачем здравомыслящему человеку убегать.
- Зачем мне об этом думать?
- Ну, просто ради интереса, наверное. Мне уже пора.
- Вот так просто? Вы уйдете? Но я ведь даже ещё ни о чем с вами не поговорил.
- Зато я с вами поговорил. Я уверен, что мои слова сегодня заставят вас подумать.
Я, было, открыл рот, чтобы возмутиться, удивиться или вообще что-нибудь сделать, но он остановил меня жестом руки и тихо сказал:
- Мы увидимся, доктор. До свидания. Больше мне нечего вам пока сказать, и я больше ничего не хочу от вас слышать.
И всё. Дверь за ним закрылась. А я так и сидел в недоумении, как дурак, следующие пять минут, пока не позвонил телефон.
- Да?
- Можно я сегодня к вам зайду на консультацию.
- Что? А…да, конечно…вы записаны на завтра…
- Значит, вы сегодня заняты?
Я не знал, что ему ответить. Мне сегодня ни с кем больше не хотелось обсуждать их душевные проблемы. Сегодня я просто не смог бы им помочь. Так редко бывает, когда я забиваю на всё ради своего душевного благополучия. Но сегодня был именно такой день. И мне было на всё плевать. Когда она уходила раньше, никто не поднимал для меня столь болезненной темы. Сегодня же был просто перебор. Я решил всё отменить.
- Да, я сегодня не смогу. Давайте оставим всё, как есть. Я буду ждать вас завтра в назначенное время. До свидания.
- До свидания.
Я сказал секретарше, чтобы она никого ко мне сегодня не пускала. Меня просто нет. Нигде нет. Ни дома, ни на работе. Я сегодня временно исчез. И мне всё равно, как она будет это объяснять людям. Она не глупая – выкрутится. Иначе для чего я вообще её нанимал? Мне просто нужно подумать.
Наиболее верным решением сейчас мне показалось то, что нужно срочно позвонить какой-нибудь её подруге. Может, она успокоит меня, когда я услышу, что всё хорошо, и мне, опять-таки, не о чем волноваться. Я знал, что это против правил. Я мог позвонить ей только послезавтра. Меня уже приучили, что вторгаться в личную жизнь не есть хорошо. К тому же это бесполезно, ибо даже её подруги первые два дня не знают, где она находится. Но у меня не было выбора. Что-то в том человеке, который приходил ко мне сегодня, заставило меня не на шутку испугаться за судьбу моей любимой. Я понимал умом, что это неправильно – давать ей постоянно уходить, но я не мог её остановить и бросить я её тоже не мог.
Подруга взяла трубку после второго гудка.
- Да
- Привет. Она не звонила тебе ещё?
- Что, она опять пропала?
- Да, и я подумал, может, она уже давала о себе знать?
- Нет, ты же прекрасно знаешь, что она появится только послезавтра.
- Да, но у меня такое предчувствие…
- О чем ты? Это ведь не первый раз. И она всегда возвращается. Я уже устала говорить тебе о том, что она любит тебя и … просто всё будет нормально, как обычно, ты же знаешь, что ей просто это необходимо… я ведь и сама не знаю, куда она исчезает…
- Я понимаю. Но просто она не так часто исчезала на самом деле.
- В каком смысле?
- Ну она просто сбежала посреди ночи. Даже не предупредила меня. Раньше она никогда так не делала.
- Да, я в курсе. Но я всё равно думаю, что на это у неё тоже были какие-то свои определённые причины. Я буду ждать её звонка. И обещаю тебе – как только, так сразу.
- Хорошо.
- Не волнуйся. Я уверена, что всё в порядке. Ты же знаешь, что она немного не в себе. Ты сам смирился с ней. У тебя теперь нет права в чем-то её обвинять.
- Да, я понимаю. Спасибо.
- Да не за что, собственно. Я просто верю в тебя.
- Ты, наверное, слишком добра…
- Если бы она не любила тебя, и если бы я не видела, как сильно ты любишь её, ты бы не дождался от меня даже приветственного слова. Всё, пока. Удачи.
- Ага.
Блин, она умела вселить уверенность. Мы с ней сразу как-то сдружились. Она всегда помогала мне, когда моя вторая половина исчезала из поля зрения и слуха.
Но на этот раз определенно что-то не так. Мне кажется, что я теряю её. Как будто посторонние силы хотят забрать её у меня. Я, конечно, редко верю в подобную чушь. Но почему-то сейчас у меня именно такое ощущение. Интуиция говорит мне, что это какое-то темное дело. А я привык доверять интуиции.

Продолжение в комментариях

@темы: любовь, мои жуткие творения, паранормальная чушь

---

Пока нам больно

- Ладно, давай так. Я не знаю о ней ничего, кроме того, что ты её любишь уже 2 года с того момента как вы расстались. Если я не ошибаюсь, то я могу понять некоторые вещи. Давай сыграем в игру. Если я буду угадывать, ты мне говоришь всё и позволяешь дать тебе совет и оценку ситуации. Если я буду неправа, мы больше не вернемся к этой теме. Хорошо?
- Ну давай попробуем
- Скажи мне вот что. Она наверняка красивая яркая личность. Но особой красотой во внешности не отличается, зато умеет себя очень хорошо подать и привлекает внимание?
- Это не сложно.
- Я права?
- Да.
- Вот. Я права. Дальше. С ней всегда есть о чем поговорить, но её невозможно переспорить, даже когда ты уверен на все сто процентов, что правда на твоей стороне и у тебя есть реальные факты. Вот только ей всё равно. Она просто всегда права.
Посмотрел на меня как-то подозрительно. Нет, всё просто. Я просто знаю её. Мне не нужно видеть её для этого или разговаривать с ней. Ты своими несколькими предложениями уже всё мне выдал. И я докажу тебе, что тебе пора бежать.
- Да
Интересно стало? А как же!
- У неё бывают срывы. Она часто хлопает дверью. Все ваши ссоры часто выливаются у неё в настоящую истерику. Так?
- Ну не все ссоры, но да, ты права, в основном так.
- Ага. Дальше пошли. Вот сейчас я уверена, что она либо курит, либо пьет…
- И то и другое.
- И учится, наверняка, не очень?
- Да.
- Видишь, я угадываю. Это всё не просто так правда? Если я так хорошо могу её описать, значит, я имею права на совет. Так ведь?
- Да. И что ещё ты можешь сказать?
- Она постоянно говорит тебе, что ты не уделяешь ей должного внимания, но сама в основном между друзьями и тобой выбирает друзей, аргументируя это тем, что «у них такие проблемы и они так помогали, что отказать просто нет возможности»?
- Да, откуда ты это знаешь?
- Мне даже не надо видеть её, чтобы знать это. Поверь мне. Я достаточно могу про неё рассказать.
- Хорошо, что дальше?
- Она изменяла тебе, а ты ей нет.
- Это личное.
- Но я имею право услышать ответ. Мы ведь определились с этим?
- Хорошо, ты имеешь право. Да, именно так.
- Наверняка этого уже достаточно, но я могу добавить, что в постели она далеко не бревно.
- Ну это кажется логичным, не правда ли?
- Правда. А знаешь в чем ещё правда?
- В чем?
- Вы до сих пор общаетесь.
- С чего ты взяла?
- Она звонит тебе до сих пор. Самое обидное, что она помнит тебя и каждого своего нового мужика сравнивает с тобой. Потому что ты был и будешь всегда для неё запасным вариантом. Ты добрый, хороший, всегда прощаешь…
- Хватит.
- Она звонит тебе, говорит, что ей не безразлична твоя жизнь. Спрашивает, как твои дела. А ты отвечаешь ей и постоянно думаешь: «не звони мне больше, пожалуйста». Ты думаешь: «какое тебе дело, как у меня дела? Да, жизнь гавно. С тех пор как ты ушла, ничего не изменилось». Но неизменно отвечаешь ей, что у тебя всё хорошо. Спрашиваешь, как дела у неё из вежливости. Но на самом деле не хочешь это слышать, потому что знаешь, что она тебе будет жаловаться на жизнь. Потому что когда в её жизни всё в порядке, она тебя месяцами может не вспоминать.
- Перестань!
- Нет, слушай.
Повернись ко мне и слушай меня. Смотри мне в глаза. Легко беру тебя за подбородок, чтобы смотрел и не вырывался. Чтобы видел, насколько я серьезна сейчас. Чтобы до тебя дошло наконец.
- А самое смешное знаешь в чем?
- Не вижу ничего смешного…
- Да нет же самое смешное…
Не могу сдержать смех. Нет, такого просто не бывает. Я так права. Как же мне жаль его!
- …самое смешное то, что она никогда тебя не забывала. А ты в свою очередь говоришь всем, что больше никогда не примешь её, даже если она приползет к тебе на коленях…Нет…Не отворачивайся! Смотри на меня. Да, вот так. Ты всем врешь, и себе врешь. Только мне ты соврать не сможешь. Даже не пытайся…
- Я уже и не пытаюсь…
- Она придет к тебе и ты примешь её снова. Ей даже умолять тебя не придется. Она придет, посмотрит на тебя, скажет…
- Скажет то, что я хочу услышать.
- Ну, конечно, скажет, что всё поняла, и ты снова впустишь её в свою жизнь. И потом опять каждый день будешь бояться, что она убежит. Только ты не будешь говорить ей об этом, притворяясь, что ничего не произошло, вдалбливая себе в голову, что все её предыдущие уходы – это только плод твоего воображения, а она, здесь и сейчас, с тобой, она реальна. Но она придет и снова вытрет об тебя ноги, как это было всегда. А потом снова придет. И так замкнутый круг. Уходи. Выбирайся из него.
- Я выбираюсь!
- Нет, ты не выбираешься. Ты наоборот сам себя ещё больше загоняешь. Ты не сможешь уйти. Господи, и смех и грех. Да что толку рассекать камни! Ты и не хочешь уходить. Ты всю жизнь будешь её ждать. Ты сейчас даже на других девушек не смотришь. Хотя уже давно свободен. Ты истязаешь себя по собственной воле. Тебе больно. А самое противное то, что ты не отпускаешь эту боль. Просто потому что эта боль напоминает тебе о ней. И ты сидишь с воем тихом коконе страдания. В пустом доме, в котором ты сам намеренно выключил свет. Ты сам во всем виноват. А она просто не нагулялась. Не повзрослела. Не поняла. Но ведь она может вообще не понять. Ты готов к такому?
- Я…я не знаю…
- А я знаю. Я знаю, что тебе больно. Тебе очень больно. И ты ни с кем не можешь поделиться. Потому что у тебя есть правило – на людях я просто прелесть, никто не увидит моих страданий. Но возвращаясь в свой теперь уже давно пустой дом, ты снимаешь с себя кожу и остаешься настоящим. И тебе по-настоящему больно. Боже, как же тебе больно!
Не выдерживаю, срываюсь и убегаю. Слишком тяжело с ним находиться. Слезы просятся наружу. Ему так больно. лучше с ним вообще больше не разговаривать. Слишком горячо для меня. Слишком актуально. Слишком повторяет мою жизнь. Я зашила раны нитками. Вот только они так и не могут затянуться. А нитки слишком слабые, чтобы всё выдержать. Я так виновата. Просто его девушка – это моя копия. Мы настолько оказались похожи, что я могла говорить всё со стопроцентной уверенностью. Я так же возвращалась. Я даже вернулась насовсем. Но лучше не говорить ему о том, какая у меня сейчас жизнь, и почему я всё-таки жалею. Лучше не возвращаться совсем. Но она вернется. И ни раз. Всегда будет приходить и уходить. Он обречен. Только он не знает, что при этом им обоим больно. Она не отпустит его, хотя и понимает, что держаться больше незачем. А он просто всегда будет её боготворить. Такая жизнь. Но ведь пока нам больно, значит мы не мертвы?

@темы: я, мои жуткие творения

---

И сотворил Бог меня

И сотворил Бог меня. И увидел он, что ничего хорошего из меня не получилось. Но убить меня он не мог - странно было бы нарушать свои же заповеди. Поэтому он не знал, как от меня избавиться. Он долго думал. Пока мне не исполнилось 15. И тогда он подослал ко мне тебя, чтобы ты меня уничтожил. И назвал тебя любовью. И приказал тебе сжечь моё сердце, чтобы оно больше не смогло биться.
И сначала мне было просто тепло, потому что ты не пытался испепелить меня сразу. Ты получил приказ сделать все медленно и тихо - легкая смерть не была на руку Богу - меня пришлось помучить.
И ты просто грел сначала, а я радовалась этому теплу. Но вскоре стало слишком горячо. Это было и страшно и прекрасно одновременно. И я не знала, что мне делать. Я не могла это уже прекратить. Механизм был запущен. А ты смотрел и не понимал, почему я не кричу от боли. Почему не прошу тебя перестать, вернуть равновесие. Почему не требую тебя отступиться.
Но настал момент, когда Богу надоело наблюдать за моей медленной смертью, и тогда он приказал тебе убить меня быстро, этим же вечером.
Моё сердце запылало. Оно разрывалось на куски. Я кричала, я умоляла, но ты не слушал. Ты только повышал градус, раздувал мехами пламя. От моего сердца разлетелись тысячи искр, и они ранили людей, которые находились рядом, царапали и обжигали их души. И им тоже было больно, но не так, как мне. Я не могла ни на чем сосредоточиться, кроме нестерпимого жара в груди. Он отвлекал меня, он раздражал меня, он убивал меня.
И вот настал момент, когда сердце моё выгорело дотла. От него остались только черные потухшие угольки. Оно перестало чувствовать. Оно перестало воспринимать мир. От него только шло слабое тепло, благодаря которому я могла дышать. Но мне уже не хотелось дышать. Пустота внутри разрослась по всему телу. Боль в груди не исчезала, да, сердце билось, вот только оно ничего уже не чувствовало. Мне стало всё равно живу я или нет.
И тогда Бог оставил меня. Он сказал, что больше я не опасна этому миру. Больше я никому не причиню зла, потому что сердце моё теперь умерло. А раз сердца нет, то не имеет смысла добивать меня до конца. И тогда Бог просто отвернулся. Ему надоело зрелище. Он получил то, что хотел.
А я осталась одна. Вся моя жизнь больше не имела смысла. Всё стало серым, потеряло краски. Все стало обычным, всё стало мертвым.
И только ты меня тогда пожалел и решил освободить меня от пут. Ты долго решался на этот шаг. Ты знал, что господь простит тебе, ведь ты не человек и не обязан соблюдать все его заповеди. И тогда ты убил меня. Остановил моё сердце, так, чтобы оно больше не гоняло кровь по венам, чтобы я больше не могла дышать, ходить, выживать. Чтобы мне не было больно. Ты уничтожил моё тело, но душа осталась. Она всё помнила, и от этого боль моя никуда не исчезала.
Мне пришлось увидеться с Богом, потому что я была мертва. Он должен был определить мне место. И когда он увидел меня, понял, что я всё помню. Тогда он спросил:
- Тепло ли тебе было от любви?
- Да
- Но ведь она сожгла твоё сердце
- Так оно и есть
- И ты снова вспоминаешь любовь с благодарностью?
- Да, это было самое лучшее в моей жизни, не смотря на то, что это меня и убило.
И тогда он забрал мою память и вернул меня на землю. Я прожила свою жизнь заново.
Вот только в своей новой жизни я никогда не встречала любовь.

@темы: я, мои жуткие творения

---

Никогда

Ты бежишь теперь по пустой ночной дороге. Одна. Даже прохожих нет. Даже они тебя оставили.
Они, никогда не знавшие тебя. И Он, знавший всю твою жизнь.
Они, никогда не говорящие правду. И Он, требующий от тебя каждодневных отчетов.
Они, ни разу не посмотревшие на тебя. И Он, провожающий тебя своим взглядом.
Они, не распахивающие души. И Он, закрывающий за тобой дверь.
Они, не понимающие тебя. И Он, не принимающий тебя такую.
Они, никогда не говорившие с тобой. И Он, замолчавший на том конце провода.
Они, не заметившее тебя на улице. И Он, не заметивший твоего отчаяния.
Они, никогда не видевшие твоих слез. И Он, насмотревшийся их на целую вечность.
Они, никогда не улыбающиеся тебе. И Он, вечно смеющийся над жизнью.
Они, вечно строящие планы. И Он, не знающий распорядка своего дня.
Они, потерявшие веру. И Он, не нашедший в тебе свою единственную.
Они, проходящие мимо. И Он, уходящий навсегда.
Они, не замечающие смерти. И Он, не знающий жизни.
Они, не помнящие своего прошлого. И Он, решивший всё для своего будущего.
Они и Он. Так похожи и так несовместимы.
Он и Ты. Так похожи и так несовместимы.
Теперь кто-то из них будет на твоем месте. Кто-то из них. Но не ты.
Ты, отдававшая ему всё без остатка. И Он, тративший свою жизнь на что угодно, кроме тебя.
Ты, бегущая к нему с работы. И Он, убегающий от тебя к друзьям.
Ты, говорившая ему слова о любви. И Он, вечно молчавший в ответ.
Ты, надеявшаяся на будущее с ним. И Он, просто получающий от тебя то, что ему на данный момент требуется.
Ты, прощавшая ему все измены и обиды. И Он, не простивший тебе полжизни.
Ты, рвущаяся на части. И Он, хладнокровный и расчетливый.
Ты, отдававшаяся ему до беспамятства. И Он, не отдавший ничего взамен.
Ты, стремящаяся улучшить его жизнь и облегчить страдания. И Он, разрывающий все твои мечты на мелкие кусочки.
Ты, родившаяся с ним в один день. И Он, родившийся с тобой в один год.
Ты, уходящая от него навсегда. И Он, не замечающий твоего ухода.
Ты, просившая его не отпускать. И Он, не обращающий на твои просьбы никакого внимания.
Ты, тихая и кроткая. И Он, яростный и бешенный.
Ты и Он. Он и ты.
Две звезды, две кометы, два космоса.
Две свечи, потухшие ещё до рассвета.
Два стихотворения, недописанные даже до середины.
Две струны, не сыгравшие ни одного аккорда.
Две песни, не допетые до конца.
Две дороги, разделившиеся на перекрестке.
Две реки, убегающие в разные моря.
Две судьбы, которые больше не сойдутся.
Две жизни.
Две смерти.
Два вопроса.
Два ответа.
Одно слово – НИКОГДА.

@темы: я, мои жуткие творения

---

Ты сегодня умер

День первый

Ты сегодня умер.
Сегодня мой мир перевернулся. Жизнь потеряла краски. Солнце провалилось в темноту. Моря закипели. С неба посыпались огненные камни. Трава почернела и завяла. Зеркала разбились. Земля раскололась. Смысл, радость, любовь, боль, надежда, мечта, страдание, жизнь – всё осталось лежать на твоей безжизненной ладони.
Ты сегодня умер.
Скажи, что мне делать? Как всё исправить? Как заставить птиц снова петь? Как заставить цветы снова цвести? Как заставить солнце снова светить? Как заставить тучи снова проливать спасительный дождь?
Ты сегодня умер.
В моих легких кончается воздух. Я не могу без тебя дышать. Мои крылья сломались и рассыпались на мелкие перья. Я не могу без тебя летать. Мои ноги меня совсем не слушаются. Я не могу без тебя ходить. Мои руки безжизненно свисают вдоль тела. Я не смогу их поднять.
Ты сегодня умер.
Мой желудок отказывается принимать пищу. Моё сердце отказывается стучать. Моя душа разрывается на части. Мой рот отказывается произносить слова. Мои уши отказываются слышать. Моя кожа отказывается чувствовать. Мой мозг отказывается принимать твою смерть. Я отказываюсь существовать.
Ты сегодня умер.
Я больше не смогу прикоснуться к тебе. Я больше не смогу услышать твой смех. Я больше не смогу заглянуть в твои глаза. Я больше не смогу тебя обнять, поцеловать. Я больше не смогу пройти с тобой по желтой, помятой листве. Я больше не смогу…
Ты сегодня умер.
Ты умер, и забрал с собой всё, что было в моей жизни. Ты умер, и не оставил мне ничего после себя. Ты умер, и мир полетел в попасть.
Ты сегодня умер.
Поговори со мной. Посмотри на меня. Улыбнись мне. Протяни мне свою руку. Пообещай, что всё будет хорошо. Всели в меня надежду. Успокой меня. Возьми меня с собой.
Ты сегодня умер.
Разозли меня. Брось меня. Отругай меня. Избей меня. Прогони меня. Опозорь меня. Прокляни меня. Сделай что-нибудь!
Ты сегодня умер.
Кто спасет меня от ночных кошмаров? Кто спасет меня от сплетен и лжи? Кто спасет меня от фальшивых друзей? Кто спасет меня от плохих воспоминаний? Кто спасет меня от необдуманных поступков? Кто спасет меня от этого мира? Кто спасет меня от себя?
Ты сегодня умер.
У тебя теперь холодные руки. И даже если я попытаюсь их согреть, они всё равно быстро остынут. Твои глаза теперь навсегда закрыты. И даже если я попытаюсь их открыть, ты всё равно меня не увидишь. У тебя холодные синие губы. И даже если я попытаюсь их поцеловать, ты не поцелуешь меня в ответ. У тебя не бьется сердце. И даже если я пропущу ток через твоё тело, оно не сможет перегонять кровь по венам. Ты не услышишь меня, даже если я очень сильно буду просить тебя вернуться. У тебя онемевшие ноги. И даже если я подниму тебя, ты не сможешь на них стоять.
Ты сегодня умер.
И я не знаю, как тебя воскресить. И я не знаю с кем теперь говорить, с кем теперь молчать. И я не знаю с кем теперь смеяться, из-за чего плакать. И я не знаю от кого теперь убегать, кого догонять. И я не знаю кого теперь встречать, и кто меня будет провожать. И я не знаю, как теперь спать, как теперь просыпаться. И я не знаю, как теперь ходить, сидеть, лежать, дышать. Я не знаю, что мне делать.

День второй

Ты вчера умер.
Я не смогла без тебя уснуть. Потому что я боялась проснуться, и понять, что тебя рядом нет. Я не смогла без тебя поесть. Потому что я боялась, что я сяду за стол, и ты не разделишь со мной завтрак, обед и ужин. Я не смогла без тебя выйти на работу. Потому что я боялась, что придя с работы, я не дождусь тебя. Я не смогла прибраться дома. Потому что я боялась того, что тебе теперь будет всё равно, как выглядит наш дом. Я не смогла без тебя сходить за продуктами. Потому что я боялась, что ты не поможешь мне донести сумки до дома. Я не смогла без тебя ничего сделать.
Ты вчера умер.
И мне не хватает сил убрать из дома твои вещи, потому что я думаю, что ты ещё вернешься. Мне не хватает сил помыть за тобой посуду, потому что я думаю, что ты проснешься с утра и поможешь мне. Мне не хватает сил убрать занавески с зеркал. Потому что я думаю, что вместе со мной в них отразишься и ты и, как прежде, улыбнешься мне. Мне не хватает сил убрать наши общие снимки. Потому что я думаю, что тебе не понравится, если я спрячу их или выброшу. Ты всегда любил, чтобы наши общие фотографии стояли на самом видном месте. Чтобы все смотрели и радовались за нас. У меня не хватает сил выбросить твою зубную щетку, твою бритву, твой крем для бриться, твой шампунь, твой гель…
Ты вчера умер.
Я не хочу думать о похоронах. Пусть этим занимаются родители. Пусть всё устраивают сами. Похороны – слишком страшное слово. Я не хочу, чтобы тебя от меня прятали. Зарывали в землю. Тебе там будет холодно. Я для тебя всегда покупала теплые одеяла, потому что я знала, как сильно ты мерзнешь по ночам. Тебе там будет темно. Я никогда не закрывала шторы, потому что я знала, что полная темнота пугает тебя, и ты не можешь нормально заснуть. Для тебя всегда важна была разница – закрыты глаза или открыты. Когда в комнате есть свет, ты понимаешь, что можешь открыть глаза, и всё встанет на место. Но когда темно, ты открываешь глаза и по-прежнему ничего не видишь. Тебе там будет нечем дышать. Я каждый день проветривала квартиру, потому что знала, что ты любишь свежий воздух. Как же ты будешь там?
Ты вчера умер.
Я не могу найти себе место. Для меня каждый сантиметр моей квартиры кажется чужим и непригодным. Я не могу сидеть на этом стуле, потому что это был твой любимый стул. Всегда, когда мы садились завтракать, ты сидел именно на этом стуле. Я не могу присесть на этот диван, потому что я сразу начинаю вспоминать, как ты любишь лежать на нем и читать книгу. Иногда ты читал мне вслух. Я любила просто слушать звук твоего голоса. Мне не важно было, о чем книга. Главное, чтобы ты её читал. Я не могу ложиться на эту кровать. Слишком много воспоминаний. Здесь это было первый раз. Здесь это было последний раз. Здесь этого больше не будет никогда. Я не могу ходить по этому ковру, потому что я помню, как мы вместе ходили его выбирать. Мне он не очень приглянулся, а тебе он сильно понравился, и я, как всегда, сдалась. Разве трудно уступить любимому человеку? Я не могу смотреть этот телевизор, потому что я помню, как мы вместе по вечерам смотрели на нем фильмы, прижавшись друг к другу. Мы выбирали фильмы по очереди. сегодня должна была быть твоя очередь. А те, которые нам сильно нравились, мы заносили в «список» и покупали диск. Я никогда больше не притронусь к этим дискам. Я не могу пользоваться ванной, потому что я помню, как мы здесь мылись вдвоем. Мне будет страшно мыться там одной.
Ты вчера умер.
Прошел один бесконечный день из череды тех, что мне теперь придется проводить без тебя. А может, не придется? Может, ты всё-таки сжалишься и придешь за мной? Неужели ты не скучаешь по мне? Неужели не хочешь, чтобы мы были вместе? Я сама к тебе приду.

День седьмой

Ты умер неделю назад.
Мой организм ещё сопротивляется, но я то знаю, кто здесь главный. Я хочу к тебе. Никто не помешает мне в этом. Все они бессильны. Родители приглядывают за мной с недоверием. Хотят забрать меня от тебя. Только поздно. Я уже никуда не уйду. Я прописалась на твоем кладбище. Скажи, ты видишь меня? А, ну да, ты не говоришь. Наверное, я противна тебе с не расчесанными волосами, не накрашенными глазами, в старой одежде. У меня просто нет времени, чтобы переодеться, накраситься, расчесаться. Я не смогу отойти от твоей могилы. Вдруг ты вернешься, а меня рядом не будет.
Ты умер неделю назад.
Неделю назад я последний раз ела. Неделю назад я последний раз спала. Неделю назад я последний раз разговаривала с людьми. Неделю назад я последний раз дышала.
Ты умер неделю назад.
Все смотрят на меня, как на ненормальную. А ещё они говорят, что мне нельзя так много времени проводить на кладбище, под открытым небом. Говорят, что я заболею. Только я уже больна. Я заболела неделю назад. Если бы мне можно было что-то исправить, то я заболела бы и раньше. Лишь бы только ты жил.
Ты умер неделю назад.
Наверное, ты не возвращаешься, потому что тебе тяжело выбраться из-под земли. Она давит на тебя. Тебе там невозможно дышать. Надо тебя освободить. Просто гроб закрыли слишком плотно, и ты теперь не можешь выбраться. Надо дать тебе больше воздуха. Может, тогда ты проснёшься. А может быть, ты с самого начала спал? А они тебя просто взяли и похоронили. Наверное, ты просто слишком сильно устал, поэтому не просыпался. А они решили, что ты умер. Они специально тебя закопали, чтобы забрать тебя из моей жизни, чтобы я больше не увидела солнца.
Ты умер неделю назад.
Мои руки слабы. Земля поддается плохо. И раскапывать тебя я могу только ночью, потому что днем сюда приходят люди. Сегодня я вытащу тебя, и мы вместе отсюда уйдем. Мы будем снова счастливы, слышишь! Надо только дать тебе воздуха. И тогда всё будет в порядке. Как глубоко они тебя положили? Я справлюсь. Я смогу. Я всё сделаю для тебя. Только подожди. Только бы я не опоздала.
Ты умер неделю назад.
Это я виновата. Я не успела вытащить тебя из могилы. Тебе не хватило воздуха. Это я виновата! Ты сейчас лежишь безжизненно у меня на руках. Посмотри на меня! Я же здесь! Ты разве не хочешь снова увидеть меня? Давай претворимся, что этого всего не было. Что это просто был плохой сон. Сейчас ты откроешь глаза, и мы уйдем. Здесь холодно. А они положили тебя туда без одеяла. Нужно было принести одеяло из дома. Может быть, если бы я тебя отогрела, ты бы проснулся?
Ты умер неделю назад.
Знаешь, как мне было тяжело без тебя всё это время? Знаешь, как холодно и пусто в моем доме? Я ушла оттуда, потому что там нет тебя. Я пришла сюда, потому что здесь я была к тебе ближе всего. Ты хочешь вернуться домой? Почему ты не разговариваешь со мной? Ты так похудел. Ты тоже ничего не ел всю неделю. Пойдем домой. Ты пока не можешь идти, но я могу понести тебя. Ты ведь совсем не тяжелый. Ну, если мне станет тяжело, я просто буду знать, что я должна отнести тебя домой. Там я смогу согреть тебя. Я накрою тебя твоим любимым одеялом. Я приготовлю тебе твоё любимое блюдо. Я даже включу твою любимую музыку. Нам никто не помешает дома. Ты снова будешь со мной. У нас будет всё, как раньше. Я смогу нормально спать. Я могу просто положить тебя рядом со мной. И тогда я снова смогу спать. И тогда я снова смогу тебя обнять. Хочешь, я даже приберусь дома, когда мы доберемся? Я больше не отпущу тебя. Неделя без тебя – это слишком больно. Мы будем просто снова вместе, даже если ты не проснешься.

День тридцатый

Ты умер месяц назад.
Ты так и не проснулся. Тебя у меня забрали. Как они могли? Оказалось, что пришли родители и увидели, что на кладбище меня нет. Они всегда меня там навещали. Каждый день. Думали, что мне так легче. Но мне было легко, когда я была рядом с тобой. Они увидели разрытую могилу и заявил в милицию. А потом они пошли к нам домой. Думали, что я там. Думали, что я отказалась от тебя, наконец-то. Приходили утешить. Вот только я не думала, что они так удивятся, увидев тебя на нашей кровати. Что тут странного? Это же наш дом. Ты должен быть здесь! Вот только они так не думали. Говорили, что это ненормально. Только мне всё равно. Ты должен быть со мной. Они хотели забрать тебя у меня. Только я сопротивлялась. Я так долго ждала момента, когда ты сможешь вернуться… И вот теперь, когда всё хорошо, они снова тебя забирают. А если я больше не смогу тебя спасти?
Ты умер месяц назад.
Они забрали тебя в тот же день. Я так боялась, что больше тебя не увижу. Я бы не смирилась с тем, что они отвезут тебя обратно туда, где холодно, темно и нет воздуха. Я сопротивлялась. Правда! Только я не такая сильная, как ты. Пришли странные люди. Говорили, что знают место, где мне будет хорошо. Но мне не может быть хорошо там, где нет тебя. Сказали, что тебя там не будет. Я не хотела с ними идти. Они схватили меня, понатыкали уколов и привезли в это странное место. Тут всё пропитано страхом. И я боюсь, потому что они говорят, что я тебя больше не увижу.
Ты умер месяц назад.
Санитары приносят мне новые капельницы. Я отказываюсь есть без тебя. Они борются со мной уже две недели. Привязали меня к кровати, потому что как только они меня пытаются отвязать, я сразу пытаюсь сбежать к тебе. Я уверена, что человека нельзя насильно держать в больнице. Что может быть плохого оттого, что я просто хочу быть рядом с тобой? Ко мне приходил доктор. Я спрашивала его, разве плохо кого-то любить. А он говорил, что нет ничего плохого. Я сказала, что люблю тебя и хочу быть с тобой. А он соврал мне. Нагло соврал. Сказал, что ты умер. Я знаю, что ты умер, но ты ведь можешь проснуться. А он сказал, что ты никогда не проснешься. Разве такое может быть? Ведь я верю, что это не так.
Ты умер месяц назад.
Знаешь, я теперь могу спать. Нет, я не могу. Меня заставляют. Мне постоянно ставят кучу уколов. И один из них для того, чтобы я спала. Ты снишься мне каждую ночь, говоришь, что скучаешь. Я тоже скучаю. Сегодня меня обкололи ещё чем-то, и я не могу нормально воспринимать реальность. Перед глазами всё плывет. Когда они меня выпустят, я подам на них в суд. Они не имеют права прятать тебя от меня.
Ты умер месяц назад.
Сегодня вечером я видела тебя. Ты стоял у моей кровати. Ты вернулся ко мне. Смотрел на меня грустными глазами. У тебя была бледная кожа, синие губы и бесцветные глаза. Такие же, как были тогда, когда я видела тебя в последний раз. Я не смогла с тобой поговорить из-за дурацких уколов. Но я очень хотела. Наверное, там, где тебя держат, тебе очень холодно, раз твоя кожа не приобрела нормальный цвет. Я так хотела, чтобы ты подошел ко мне, поговорил со мной. Но ты просто неподвижно стоял около моей кровати.
Ты умер месяц назад.
Ты знаешь, как мне больно без тебя? Мне не больно от всех этих уколов. Но я их очень не люблю, потому что, когда мне их ставят, я не могу вспомнить твоего лица. Мне больно, потому что тебя нет рядом. Потому что мой мир распадается на куски. Моё тело распадается на куски. Ведь ты часть не только моей жизни, но и меня самой. Ты – на каждом сантиметре моей кожи. Ты – в каждом моем позвонке. Ты – в каждой клетке моего организма. Везде только ты. Везде. Только не рядом.

День триста шестьдесят четвертый

Ты умер триста шестьдесят четыре дня назад.
Как это было давно. Столько времени прошло. А мне всё кажется, что ты рядом. А я всё ещё думаю, что ты придешь. А я всё ещё хочу к тебе. И я всё ещё не верю, что ты не можешь проснуться. Ты ведь не мог просто от меня уйти!
Ты умер триста шестьдесят четыре дня назад.
Я убедила врачей, что больше не вижу тебя. В этом месте лучше врать. Тогда к тебе начинают относиться по-другому. Мне потребовалось много времени, чтобы они мне поверили. Но они думают, что я уже вполне вменяема. Мне стали меньше давать таблеток и перестали ставить уколы. Ко мне даже приходят посетители. Меня отвязали от кровати. Меня перевели в общее отделение.
Ты умер триста шестьдесят четыре дня назад.
Мир по-прежнему сер, так же, как и эта больница. Я всё вижу теперь в черно-белом цвете. Только когда приходят врачи и показывают мне свои картинки, я сосредотачиваюсь и начинаю воспринимать цвета. Я должна правильно отвечать на все их тесты. Я должна, потому что я хочу вернуться к тебе. А просто так меня отсюда никто не отпустит. Я должна стараться, чтобы не предать тебя, чтобы снова тебя увидеть.
Ты умер триста шестьдесят четыре дня назад.
Мне вчера пообещали, что меня сегодня выпустят на один день под опеку родителей. Это хорошо. Я наконец-то выйду из этих серых стен. Они говорят, что я больше не опасна. А разве я была опасна? Разве я кому-то причинила вред? Я просто хотела быть с тобой. И я до сих пор хочу быть с тобой.
Ты умер триста шестьдесят четыре дня назад.
Знаешь, это почти год. Почти год прошел. Можно отмечать. Можно напиться, задуть свечи. Я ведь пропустила твой день рождения. Надеюсь, что я не пропущу день твоей смерти. Может, мне даже разрешат навестить тебя. Я знаю, что они тебя опять закопали. Только я теперь не знаю, где, но зато я могу убедить родителей, чтобы они сводили меня туда. Они думают, что я уже здорова. А врачи сказали, что мне пока нельзя тебя видеть, потому что это может повлечь за собой срыв. Но я-то знаю, что смогу убедить родителей, что всё будет хорошо. Я научилась быть равнодушной. Я научилась показывать, что мне всё равно. Прости, если считаешь это предательством. Но это всё только ради тебя. Это всё только для того, чтобы я снова смогла прийти к тебе.
Ты умер триста шестьдесят четыре дня назад.
Мы собираемся к тебе в гости. Я уже взяла с собой нож. Я не смогу просто так к тебе прийти, и ты меня не забираешь, поэтому я сама усну и проснусь уже там, где ты будешь со мной. Родители не знают о моих планах. Я не могу им это сказать, потому что тогда они снова запрут меня. Тогда они не скажут, куда тебя от меня спрятали. Мне нужно только попросить оставить нас с тобой наедине буквально на пару минут. Они могут не уходить совсем. Им достаточно будет просто отойти на расстояние, чтобы они не успели меня спасти. И тогда я к тебе приду.
Ты умер триста шестьдесят четыре дня назад.
Ждешь ли ты меня? Помнишь ли ты меня ещё? Уже вечер. Всё должно быть так. Так моя смерть не будет слишком заметна. Они разрешили побыть мне одной. Только они не знают, что я не одна, что со мной ты. А точнее, что скоро я буду с тобой. Если ты не можешь вернуться в наш мир, я приду в твой. Хочешь ли ты меня видеть? Я, наверное, постарела. Я теперь не такая, какая была на наших с тобой фотографиях. Я знаю, что ты совсем не изменился. Ну, по крайней мере, мне так кажется. Ты был такой красивый. Я так давно не видела твоего лица. Но я помню всё. Всё до конца. Каждую нашу встречу, каждое твое движение, каждое твоё слово, каждый твой взгляд. Знаешь, мне совсем не больно. Холодное железо немного жжет, но я смогу ради тебя потерпеть. Стоит просто подумать, что я скоро увижу тебя, и страх проходит. Я уже иду. Встречай.

День первый

Я умер ровно год назад.
Это была простая автокатастрофа. Всё до ужаса банально. Машину вынесло на встречную. Так часто бывает. Я просто торопился. К ней торопился. Не хотел опоздать, знал, что она переживать станет. Но мне не повезло. Я сейчас так просто об этом говорю. Наверное, это потому, что мне почти не было больно. Я как-то сразу умер. Просто закрыл глаза на мгновение, машины столкнулись, и я уже не смог очнуться в вашем мире.
Я умер ровно год назад.
Жаль, что ты не успела никак к этому подготовиться. Да и как можно быть готовой к такому? Если бы ты умерла, я бы места себе не находил. Моё сердце точно не выдержало бы такого. Оно рассыпалось бы на маленькие песчинки. Без тебя оно не смогло бы биться.
Я умер ровно год назад.
Я видел, как тебе было больно. Я видел все твои страдания. Если бы я только мог тебя утешить. Тогда ты не захотела бы пойти со мной. Тогда ты бы просто снова стала жить. Завела бы семью, детей, внуков. Можно даже рыбок или собак. Нет, ты всегда любила кошек. И я хотел тебе подарить кошку на нашу годовщину. Но не успел.
Я умер ровно год назад.
И я видел, как над тобой издевались врачи. Разве плохо кого-то любить? Ты ведь просто любила меня. Это не преступление. Только зря ты откопала моё тело. Это и правда похоже на поступок сумасшедшего. Но я то знаю, что нормальная. Просто тебе больно. а меня, как на зло, нет рядом. Кто ещё смог бы утешить тебя, кроме меня? Наверное, никто, если ты до сих пор хочешь меня видеть, и решила всё для этого сделать. Я не виню тебя и никогда не буду винить. Ты просто не смогла перебороть себя. С одной стороны мне даже приятно, что ты так долго от меня не отказываешься. Но я эгоист. Я просто всегда хотел, чтобы ты была со мной. С самого первого дня. Как только увидел тебя в парке. Я сразу решил, что ты должна быть моей, что я никогда никуда тебя не отпущу, если, конечно, удастся сначала с тобой поговорить.
Я умер ровно год назад.
Сегодня я встречу тебя снова. Потому что ты решила прийти ко мне. Обменять свою жизнь на мою смерть. Потому что я для тебя оказался дороже всего. Потому что ты не могла без меня жить, есть, спать, ходить, сидеть, дышать. Зачем задыхаться в своем мире? Ты сможешь дышать со мной. Ты сможешь ходить со мной. Ты сможешь…
Я умер ровно год назад.
Сегодня первый день. Сегодня отсчет времени пойдет сначала. Это будет твой первый день в моём мире. Тебе понравится. Наверное. Я сделаю всё, чтобы ты не пожалела о том, что покинула землю. Я приду встречать тебя за чертой, чтобы повести за собой, чтобы мы снова были вместе. Я так давно не прикасался к тебе. Кажется, прошла вечность. И вот, когда ты подаешь мне свою руку, я чувствую, как сильно мне тебя не хватало. Ты улыбаешься мне. Ты впервые улыбаешься за целый год. Я бы многое отдал за твою улыбку. Но мне теперь нечего отдавать. Я могу тебе просто отдать себя.

Они умерли уже, наверное, лет десять назад.
Я не умею считать так точно. Но я знаю, что теперь они вместе. Что теперь им хорошо. Пусть они потеряли шанс прожить жизнь на земле, завести детей, состариться вместе. Это всё для них не важно. Ведь у них есть вечность. У них есть они сами. Теперь им легко. Теперь ничто не давит на их спины. Они могут ходить, сидеть, лежать, дышать, говорить, смеяться. Они могут летать. Они могут просто жить. Не важно, где и когда. Главное – вместе.

@темы: смерть, любовь, жизнь

---

Итак, поехали

Итак Нервы шалят

наверное вы творческая личность богатое воображение -это тоже дар природы

Пройти тест

@темы: я, нервы

---

ну, почти правда

Чем ты ж и в е ш ь?

Сигареты.Холодные/теплые руки.Контакт:обновить страницу.Обычный вечер...

Пройти тест

@темы: я

---

Грустная история

Не знаю, что из этого получится, но я буду стараться

Глава 1

Это всё начинается тогда, когда перестаешь нормально спать. Или заканчивается этим?
А может это происходит во время ночных кошмаров?
Я уже не знаю, с чего точно всё началось, но могу отметить в памяти только один день.
Утро начиналось как обычно. Я проснулась, выпила кофе, вышла из дома. Как всегда включила первый трек на плеере, как всегда пешком дошла до университета. Всё было как обычно. Скучные лекции, короткие перерывы, ограниченные сокурсники.
Всё было бы именно так, как всегда, если бы не одно но. Я вышла на перерыве между психологией и политологией на улицу подышать свежим воздухом, иначе в аудитории просто невозможно было сидеть. И тогда мне в первый раз это послышалось. Я не могу воспроизвести дату. Могу только сказать, что это был май и точно пятница, но какое было число, мне не известно. Так вот.
Первый раз я услышала, что меня кто-то позвал. Я обернулась, но не увидела никого. Сначала я подумала, что это кто-то прикалывается из моих сокурсников, и я решила не обращать на это внимание. Времени было не так уж и много. В тот день я собиралась бросить курить. Да, раз и навсегда. Я как раз стояла и думала о том, что меня эта дурацкая привычка угробит, и что пора перестать смотреть на студентов с сигаретой, как на кусок мяса. Как вдруг я снова услышала голос, который отчетливо произнес моё имя. Голос был будто внутри. Да, это теперь я понимаю, что голос был внутри. Искаженное восприятие. Так всегда происходит со временем. Тогда я вряд ли поняла, откуда этот голос. Я обернулась снова, но все стоящие рядом делали вид, будто ничего не произошло. Тогда я спросила сигарету у проходящего мимо студента и решила немного задержаться, чтобы народ разошелся. Я подумала, что я либо раскрою шутника, либо он уйдет вместе со всеми.
Прикуривая сигарету, я вновь услышала голос, который при этом не просто назвал моё имя, но ещё и зачем-то произнес «Брось!». Тогда я подумала, что ослышалась, и всё это мне мерещится, потому что я никак не могу отказаться от пагубной привычки. Но сигарету выбросила.
Хочу сразу объяснить. Я – человек суеверный, но не верю, что со мной может что-то произойти. Да, я знаю много молитв, все заповеди по порядку, кучу заговоров, верю во всё подряд, но всё это обходит меня стороной. Когда я была маленькая, я мечтала увидеть какой-нибудь призрак или что-то такое нереальное. Но люди вырастают, и максимум, что у меня было – это сны, которые иногда сбывались. Теперь я могу это всё объяснить с точки зрения психологии и прочей ерунды. Со временем вера теряет краски, и мечты становятся более приземленными. Например, вопросы о деньгах и еде волнуют намного больше, чем эзотерика.
Продолжая рассказ, скажу, что сразу бросила сигарету, но уходить не спешила. Я подождала, пока все разойдутся и приготовилась к представлению. Что я ожидала услышать, я и сама не знаю. Но постояв десять минут и опоздав на пару, я пришла к выводу, что это глупый розыгрыш и больше ничего.
За опоздание, конечно, мне бы досталось и поэтому я решила просто пойти прогуляться. К тому же все вещи из аудитории я взяла с собой. Очень кстати.
Погода была приятная, на небе ни облачка, начиналось жаркое лето. Было у меня одно любимое место, куда я приходила почти каждый день. Там не было никого никогда. Я приходила туда подумать. Я приходила туда писать. Писатель из меня никакой, но поэт более менее получился. Наверное, я снова себя расхваливаю. Есть у меня такое.
Итак, придя на место я разложила перед собой пакеты и села. Место было самое что ни на есть экологичное: река, камни, редкая растительность, даже слишком редкая, а за спиной – лес. Никогда раньше не задумывалась, почему сюда никто не приходит. А может, приходит, только не в моё время?
В голову ничего не приходило. Совсем. Я только думала о том, кто же мог меня звать. Хотя. Какая разница. Я люблю университет, у меня там много знакомых, которые называют меня другом, но нет никого, кого бы я так называла. Все относятся ко мне либо хорошо, либо никак. И меня это вполне устраивает. Лишь бы не навязывались.
Поток мыслей прервали. Я снова слышала голос, и он снова произнес моё имя. Неужели кто-то проследил за мной? Какая чушь. Я обернулась снова, но снова никого не было. Это начинало превращаться в паранойю. А это не хорошо. Наверное, я просто устала. Впереди были экзамены, и я старалась сдать их как можно лучше. Мозг от этого разрывался, места в голове не хватало. Запомнить всё оп гуманитарным наукам нереально. Это и стало причиной стресса. Мне просто нужна передышка.
Я встала, собрала вещи и пошла домой. Включила музыку, чтобы не думать и ничего не слышать. Так должно быть. Так правильно. Музыка успокаивает.
Я шла с четким решением добраться до дома и выпить что-нибудь спиртное, чтобы успокоить нервы. Нормальные люди в таком случае пьют успокаивающие, но кто вам сказал, что я нормальная? Самую сильную боль, самую сильную обиду я всегда запивала. Потом останавливалась, когда дальше опуститься было просто невозможно, и начинала жить сначала. Всё в моей жизни подвержено настроению. В тот день мне было плохо и неуютно.
Пока я мирно прогуливалась по городу, я пришла к выводу, что компания мне сейчас не нужна. Зайдя в магазин, взяв себе пива, я решила, что в одиночестве, сдобренном алкоголем, можно по-настоящему расслабиться.
Дома был снова творческий беспорядок. Так всегда бывает, когда готовишься к экзаменам. Хотя они должны были состояться только через месяц, я предпочитала всё повторять заранее. У меня всегда достаточно свободного времени.
В моем возрасте девушки больше времени проводят с парнями, а не с учебниками. Но я не знала такое понятие как «личная жизнь». Нет, у меня, конечно, была личная жизнь, но в неё не входило понятие «любимый человек». Вся моя свобода сводилась к посиделкам за учебниками и знакомыми, по совместительству собутыльниками. Ну а что поделаешь? Мои «друзья» нужны мне были только тогда, когда я вновь начинала чувствовать себя алкоголиком. Одной пить было совсем страшно, а в компании казалось, что это всё только для веселья, а не из-за того, что просто снова хочется что-нибудь выключить где-то далеко внутри головы. При этом было странно, что меня не считают занудой со всей этой учебой. Просто она не раз давала мне освобождение. Я могла погружаться в неё и забывать. Я потеряла семью два года назад. Пока больше об этом ничего не хочу говорить.
Так вот, возвращаясь к теме личной жизни. Я просто никогда не верила в «сказочного принца». Все окружающие меня особи мужского пола обычно были слишком ограничены и даже не представляли, что нужно девушкам. Нет, наверное, слишком грубо. Не все же такие. Они представляли, что нужно делать, но со мной это никогда не работало. Я не верила в любовь как таковую. Не читала романов, не смотрела мелодрамы. Ненавижу happy endы. Мне не было плохо от того, что рядом никого нет, в отличие от сокурсниц, которые постоянно жаловались на то, что «все мужики – козлы» и «где бы найти того единственного». Я привыкла быть одна. Мне хорошо со мной. Я меня всегда понимаю. Были, конечно, такие, которые как-то пытались привлечь моё внимание, но в таком случае мой ответ был прост: «моё сердце занято». И как вы уже поняли, занято оно было мной же самой. Таким образом, я со временем прослыла верной женой, а некоторых кругах даже феминисткой. Но меня это мало беспокоило. Я просто не хотела однажды проснуться с мужем и детьми и понять, что жизнь кончена.
Я слышала кучу подобных историй.
Это всё начинается тогда, когда ложишься позже спать, говоришь «я ещё посижу, почитаю, потом приду», и на самом деле идешь читать, но не потому, что хочется читать, а потому что не хочется в эту кровать, к нему. Ты качаешь себе рассказы каждый день и книги, чтобы было, чем занять себя вечером, когда он приходит, а днем берешь себе пива и сидишь спокойно дома, отдыхая от его присутствия в твоей жизни. Не хочется идти в кровать, потому что знаешь, что он обнимет тебя, поцелует, а может, не дай Бог, захочет чего-то большего, а ты не спала уже с ним неизвестно сколько времени. И чтобы просто дать ему иногда, тебе приходится напиваться до поросячего визга, чтобы просто не думать ни о чем, а только в пьяном бреду отключать мозг и просто хотеть. Кого, не важно, но рядом то всегда он. И ты приходишь и даже не ждешь, что он начнет проявлять какие-то эротические фантазии, ты просто кидаешься на него сама, боясь, что действие алкоголя пройдет, и тебе потом снова станет не по себе.
И даже лучшей подруге ты не можешь рассказать печаль всего происходящего, потому что ты заставила ее поверить в то, что вообще-то у вас все просто замечательно, и любовь зажила с новой силой, и ты больше не хочешь врать. И ты чувствуешь себя обязанной этому человеку, потому что он любит тебя такой, грубой, капризной, порочной… И ты понимаешь, что если когда-то у тебя в мозгу произошло помутнение, и ты подумала вдруг, что его любишь, и дура осталась с ним, опять из-за какой-то неоправданной любви, понимаешь, что теперь некуда бежать. Знаешь, что он тебя никогда не осудит, знаешь, что не предаст, знаешь, что мужики козлы, а он особенный, поэтому и возвращаешься. Но хватает этого ненадолго, как обычно. И вот, чтобы искупить свою вину, ты уже год вбиваешь себе в голову, что на самом деле ты его ужасно любишь, готовишь ему еду, ждешь с работы, понимая, что он такой один и с твоими нервами надо бы держаться за него, дура, надо и всё. Но так проще подумать, чем сделать. И вот, ты молча сидишь и рассказываешь эти бредни ноутбуку, потому что больше некому. Потому что прогресс. Грустная правда жизни.
Все, кому ты скажешь, что он заебал тебя, надоел, что ты не можешь его больше видеть, все ответят, что либо ты дура, либо бросай его. Бросить ты не можешь, потому что боишься, что он единственный парень на земле, на которого ты можешь положиться. Дура… Конечно, ведь он такой правильный, но ты так устала от него. И почему все любят плохих парней. Какой-то парадокс.
Проблема даже не в том, что сейчас твориться, проблема в том, что так было всегда, и не стоило своему больному воображению давать шанс придумать для себя с новой силой вспыхнувшую любовь. Эта любовь очень быстро начала угасать. А есть ли она? И ты сидишь в темноте каждую ночь, и ждешь пока он уснет, чтобы потом тихо лечь рядом, отодвинуть его от себя как можно дальше, почувствовать дикое отвращение к себе и к жизни такой, и уснуть, зная, что утром ты проснешься, а его (слава всем святым) не будет опять рядом, и снова можно будет отдохнуть. И ночью тебе снятся сны, как ты проводишь время с другими. И проводишь не просто так… Но на самом деле ты плохо спишь, просыпаясь через каждые 2 часа, понимая, что он ещё здесь, и что сон – это просто возможность убежать от реальности. И скучно и грустно…
И так проходит день за днем, а ты понимаешь, что ничего уже не можешь изменить, и осознание неизбежности накатывает на тебя волной. И ты думаешь, что однажды ты умрешь, и освободишься от него наконец-то навсегда, либо ты сбежишь со временем, накопив достаточную сумму денег, и сменив документы, чтобы он тебя никогда не нашел. Потому что не хочется снова делать ему больно, говоря эти гадкие слова расставания, о том, что вообще-то ты его не любишь, и он надоел тебе настолько, что ты тайком помышляешь о самосуде. Если пропасть или умереть, ему не будет больно. А ты не хочешь, чтобы ему снова было больно, потому что ты так виновата перед ним. И уйти сейчас невозможно, потому что глупый страх того, что однажды он снова станет тебе нужен, но больше к тебе не придёт, этот страх никуда не пропадает. И так больно порой осознавать, что вся твоя жизнь – это бред и ничего больше.
Сначала ты врала ему, а теперь ты вынуждена врать себе, чтобы его не опечалить. И тебя уже мало интересует тот факт, что будет с тобой в таком случае, как долго ты сможешь так жить, но ты вбила себе в голову, что для тебя так лучше. И с каждым днем тебе всё тяжелее видеть его, когда он приходит с работы, приближаться к его кровати, а ещё тяжелее спать с ним. И, конечно, ты гавно бесформенное, и должна быть и за такое благодарна, и вообще рано связывать себя оковами такими, но ты продолжаешь так жить.
Тебе проще напиваться в гавно, и приходить далеко за полночь, когда он спит, и ты вроде говоришь, что любишь, и отпрашиваешься на вечеринки и прочее, но это только слова. Потому что на самом деле тебе просто охота скрыться. И только там ты сможешь расслабиться и отдохнуть, опять напиться пьяной, и не придавать значения ничему вокруг. И ты опять ненавидишь себя, как тогда, когда ты его обманывала, будто ничего не изменилось. Ведь ты опять врешь, только теперь и себе тоже. Горькая правда жизни.
А самое страшное, что тебе кажется, что это уже не жизнь, а только ее жалкое подобие. Тебе кажется, что ты смотришь на него так, как будто вы давно женаты, и вместе уже лет двадцать, и ты знаешь его наизусть, и тебе уже нечего с него взять и нечего дать взамен. Да и не хочется уже ничего отдавать. Такое ощущение, что жизнь проходит мимо, и к тебе уже приблизилась старость. Так выглядит жизнь с ним. Будто ты уже все сделала в этой жизни, и больше нечего из себя вытянуть, не о чем писать, не по кому скучать, некого любить. И так страшно становится, что каждый день – это продолжение предыдущего, как замкнутый круг, как будто жизнь стоит на месте. Да и жизнь ли это? Бродить по дому, среди разбросанных им вещей, с отсутствием желания даже прибрать за ним, идти на кухню, и с отвращением мыть посуду и готовить ему ужин, на который у тебя нет сил, не потому что ты устала, а потому что он уже перестал быть тем человеком, для которого хотелось бы готовить этот ужин. Лежать целый день в кровати, потеряв уже любое желание просто выбраться на улицу, потому что нет сил, потому что мозг остановился на одной единственной мысли: заебало.
И так изо дня в день. И ты говоришь всем, что он такой один, что у вас всё замечательно, что ты наконец-то успокоилась и поняла, кто тебе по-настоящему нужен в жизни. Но это вранье. Теперь ты снова врешь, как бы ты не хотела этого избежать. Только теперь ты всем вокруг врешь. И они верят, ведь ты хорошая актриса, тебе всегда удавалось убедить. И вообще всё почти удавалось легко. Ты даже начинаешь ближе общаться с родителями, хотя это на тебя совсем не похоже, просто потому, что тебе кажется, когда мама говорит, что с ним тебе плохо, она понимает тебя. Хотя каждый раз ты отвечаешь ей, что всё не так, что она ошибается, что у вас все прекрасно, но ты цепляешься за этот спасательный круг, потому что она так права. Она, черт возьми, так права.
Эти рассказы меня никогда не покидали. Они как будто впились в меня. Я не хочу такой жизни. Лучше, наверное, быть одной. Это грустно, но ведь это правда. Я никогда не пущу такого человека в свой дом, в свой «творческий беспорядок», который не только в комнате, но и в душе. Я люблю свободу и самостоятельность. Я люблю моё существование. Жизнью это сложно назвать, но это моё.
Пройдя в комнату, я поняла, что слишком устала даже для одной бутылки пива. Я сходила в душ переоделась и легла спать. И уже сквозь сон я услышала тихое: «Спокойной ночи», но тогда я не придала этому значение, списав это на взбунтовавшееся воображение и слабые нервы.

продолжение в комментариях

@темы: мысли в слух, я, любовь, грустное

---

i love it

@темы: видео, Jensen

---

Фигею

А вот и ответ для Вас. Люцифер

О, падший ангел. Тот, кого не понял отец… Жестоко, да? Тебе его жаль. Ты понимаешь его? Ведь он не виноват, что предательство братьев и отца, вызвало у него злобу. Не виноват. Та боль, что причинили тебе, ты знаешь способ как лечить такие раны. Ты сильная! Твой интеллект не знает границ, твоя красота способна завоевать весь мир. Иначе, почему ты стала возлюбленной падшего? Но у тебя есть выбор. Пойти во тьму с Люцифером, или помочь ему обрести крылья. Это твой выбор и твой путь. Никто не посмеет тебе перечить

Пройти тест

вот я какая оказывается

@темы: я

---

	Какая же ты СУКА? Твое имя Ты: Мудрая сука И что теперь делать? Убей себя с разбега «Какая же ты СУКА?» © ghost_sun Twidog.ru — веселые тесты.

---

Вчера я своего убила бога

@темы: я, стихи, лирика в строчках

---

так, горькая правда

Вылечилась?
Да
Отчего лечилась-то так долго?
От людей…

И вот я стою перед тобой, а ты молчишь. Ты куришь одну за одной, постоянно на протяжении вот уже, наверное, минут 30. Ты куришь и молчишь. Здесь нельзя курить, но ты всё равно куришь, потому что я тут тоже курю, и ты считаешь, что лучше пусть обвинят тебя, а не меня в запахе дыма в комнате. Но ты хочешь знать. Все хотят знать, всех пугает необъяснимое. И тогда я, как обычно, срываюсь первая и говорю:
- Люди сходят с ума, а тебе всё равно?
- Но ты ведь не сходишь с ума!
«Всё такой же оптимист»,- думаю я. Наверное, так даже лучше для тебя, но ты не мог не заметить то, что происходит вокруг. Ты не мог не заметить то, что я теперь становлюсь прозрачной, я потеряла килограмм 20 из-за того, что я вижу каждый день. У меня огромные круги под глазами. Я становлюсь непривлекательной. Но ты всё равно смотришь на меня с таким выражением, как будто всё по-прежнему и тебе действительно всё равно, что люди сходят с ума. Ведь ты не помнишь, какой я была раньше. «Ты ненормальный», -думаю я, но говорю совсем другое.
- Как ты можешь быть в этом уверен?
- Я всегда был в тебе уверен.
- Боже, какая чушь. Ведь ты не знаешь, кто я.
Ты не можешь найти, что ответить на это. И правильно, ты ведь действительно не помнишь, так зачем же так опрометчиво что-то мне доказывать. Отворачиваюсь от тебя к окну. Оно так высоко, но всё равно, пропускает солнечный свет.
- Знаешь, я ненавижу солнце.
- Почему?
- Потому что оно доброе, яркое, всегда приносит с собой тепло и свет. Знаешь, я ненавижу свет.
- Свет – это жизнь.
- Поэтому я и ненавижу свет. Зачем жить? Однажды я поняла, что пришло время умирать.
- Почему?
- Потому что время жить определенно подошло к концу.
- Откуда такая уверенность?
- Я больше ничего не смогу сделать, никому ничего не смогу дать и мне не от кого получить что-либо. Жизнь в пустую.
Садишься рядом со мной, немного поежившись. Оно и понятно. В психологической клинике не особо комфортабельно, но зато спокойно. И у нас есть ещё время поговорить. Грустно. Ты думаешь, что придешь сюда опять, а я думаю, что я скоро уйду отсюда туда, куда ты попадешь, наверняка, очень не скоро. Хм, ностальгия накатывает волной. Ведь я ещё помню то время, когда я не сошла с ума, и мир казался таким красочным и добрым. Каждая дверь была для меня открыта, а ты сопровождал меня везде и всюду. В прочем, к чему любовь и пафос, я ведь сумасшедшая. Смотришь на меня, как на ненормальную. Оно и правильно. Так и есть. И мне кажется, что я снова способна чувствовать. И позабыв опять тему нашего разговора просто так вслух говорю тебе:
- Знаешь, это до боли в костях знакомое чувство.
- И что же это?
- Если бы я знала…
- Когда ты так смотришь на меня, я думаю, что это любовь.
- К чему такие слова? Думаешь, сумасшедшие способны любить? Я знаю тебя по твоим меркам всего несколько месяцев, и то благодаря тому, что я здесь.
Наивный. Тебе хочется, чтобы это была любовь? Это скорее непонимание. Ты ведь не понимаешь меня. Хотя сильно стараешься, потому что не считаешь это бредом, в отличие от санитаров и врачей, которые меня здесь обсуждают. Думают, что я их не слышу. Но я всё слышу. Они хотят меня убить. Не замечая, говорю вслух:
- Они хотят меня убить
Я совсем перестала контролировать свои эмоции. На этом месте следовало бы промолчать. Вдруг ты начнешь спасать меня, а мне то уже незачем жить. Просто я хочу умереть по своему желанию, а не по чужой прихоти. А ты из-за меня потеряешь работу… Бред, ты не будешь меня спасать, ты же врач этой же самой клиники.
- Кто?
- Врачи
- С чего ты это взяла? Я твой лечащий врач. Я тоже хочу тебя убить?
О, какой закономерный вопрос… Но ты ведь не всегда был моим врачом.
- Нет, ты просто не понимаешь ещё.
- Что? Что я должен понять?
- Давай я расскажу тебе всё, а ты сделаешь выводы. И когда ты сделаешь выводы, ты тоже захочешь меня убить.
- Ну, собственно за этим я здесь.
По-моему он говорит что-то не то. Неужели теперь и он хочет моей смерти? И что, я так и умру, а он меня даже не вспомнит?
- Чтобы убить меня?
- Нет, что ты, чтобы выслушать.
- Ты помнишь, два года назад мы были на море, и ты тогда сказал мне, что возможно мир не такой на самом деле, а мы всего лишь плод воображения.
- Допустим.
- Нет, «допустим» – это слишком размыто. Это поверхностное определение, которое может означать как «да», так и «нет».
- Ну хорошо, я помню.
- Хм, вот это вечная твоя способность принимать всё, что скажет тебе больной. Ведь ты не веришь мне. Должно быть, они вырезали из тебя эту информацию, удалили из мозга. Если я теперь спрошу, что ещё ты говорил мне на море, ты даже не вспомнишь. Ну и ладно. Я так понимаю, что время наше вышло.
- Нет, у нас ещё полчаса.
Я знаю, что у нас ещё полчаса, но смысла в этом никакого нет.
Море… Ты так любил море…
- Ты должен находиться здесь эти полчаса?
- Не обязательно.
- О боже мой, как уклончиво, как либерально, как… Ну, в общем, как-то неправильно это. Неужели ты не можешь отвечать мне прямыми репликами?
- Могу.
- Я знаю, в чем твоя проблема: ты боишься обидеть меня. Но не стоит, ты же знаешь, что я не из буйных. Я не наброшусь на тебя, ты можешь говорить мне правду. Свою правду.
- Правда в том, что я никогда не знал тебя, и мы никогда не были вместе. Это всё плод твоего воображения.
- Да, тебе мозги промыли. Видишь ли, всем чистят мозг. А мне не смогли, потому что мой мозг не восприимчив…
Я замолчала, понимая, что это звучит, как бред. Но как иначе объяснить ему, что мы были счастливы, но он не помнит этого. Всё дело во мне. Как доказать? Ты так любил мои стихи… Может, ты вспомнишь, что-нибудь, когда я тебе их прочитаю.
- Я теперь свободная, Я ещё жива.
Без тебя – безродная, Без него – права…
- Это ты написала? – перебиваешь меня ни с того ни с сего, как будто больше не хочешь слушать. Хотя, зачем тебе слушать бредни? А может, ты начинаешь вспоминать? Да, не помогает. Но как же ты можешь не помнить море?
Да, возможно он не помнит этого стихотворения, но он обязан помнить море. Ведь он до этого никогда не был на море. И море непременно должно ассоциироваться со мной.
- Ты помнишь море?
- Я никогда не был на море.
- Был, и ты был там вместе со мной.
- Нет, этого не может быть. Я очень люблю море, хотя ни разу его не видел. Это моя мечта, и однажды я туда оправлюсь.
- Ты не слышал шум прибоя, не видел шторма, который бросает волны на берег с неистовой силой, а потом поглощает их обратно в море? Ты не видел небо, отражающееся на послешторменной тихой водной глади, когда можно различить каждую звезду, а от месяца вниз бежит золотая дорога? Мы с тобой ночью ходили на берег, чтобы потрогать этот луч месяца, чтобы он пропитал нас…
- Ладно, это всё очень метафорично, но я, правда, не был на море. То, как ты рассказываешь о нём каждый день, заставляет меня любить море всё больше и больше. Я долго молчал и соглашался с тобой, но я не был там, правда, ни разу.
- Однообразные вопросы, односложные ответы… Знаешь, на что ты сейчас больше всего похож?
- На что?
- На конфету. Вообще всех людей можно рассматривать в качестве конфет, но ты сейчас самая большая.
- В смысле?
- Ну, понимаешь, конфеты…
- Я знаю, что такое конфеты. Какое они отношение имеют ко мне?
- У тебя такой красивый фантик. Он притягивает к себе покупателей. Он необычен. Из-за него тебя так дорого продают. Даже потом, когда покупатель приносит тебя домой и разворачивает, ты выглядишь вкусно. Ты покрыт шоколадом. Но, когда тебя пытаются раскусить, понимают, что кроме шоколада больше ничего нет. В тебя забыли положить начинку.
- В каком смысле?
- В тебе ничего нет. А может, её из тебя вынули? У тебя теперь только дурацкие вопросы. Ты теперь не можешь разговаривать. Ты – шаблон. Ты – пустая конфета.
- И что мне сделать, чтобы доказать тебе обратное?
- Я оскорбила твоё самолюбие? Ну да, это бы любого оскорбило. Но зачем тебе оправдываться передо мной?
- Я не хочу, чтобы ты обо мне так думала?
- Почему? Хотя, ладно, мне пока не интересно почему, но уже приятно, что ты всё-таки чувствуешь себя передо мной виноватым. Ты ведь читаешь книги?
- Конечно
- Тогда принеси мне ту, в которой будет красиво описана смерть
- Зачем тебе?
- Ты понимаешь, что смерть может быть красивой?
- Не думаю
- Но ведь ты думал о смерти?
- В каком смысле красивой?
- Ты думал о смерти?
- Да
- Когда ты смотришь фильмы и видишь, как умирают люди, тебе становится жалко?
- Конечно
- Есть ли среди твоих книг по психологии и медицине такая, которую бы я захотела прочитать?
- Если ты интересуешься психологией…
- Нет, есть ли у тебя среди твоих книг художественная?
- Конечно
- А есть ли такая, в которой описана смерть?
- Да, возможно
- Но ты ведь прочитал все, так почему возможно?
- Да, есть
- Она описана так, как в фильмах? Тебе становится жалко?
- Да
- Есть ли среди твоих книг та, которую ты читаешь, не сдерживая эмоции?
- Я не понимаю тебя
- Нет, ты понимаешь, просто для тебя это трудно признать. А я могу. А ты мужчина, тебе надо сдерживать эмоции. Так воспитали. Знаешь, я плачу, когда смотрю фильмы, в которых умеют красиво описать смерть. Есть ли у тебя такая книга, которую ты читаешь и плачешь?
- Вряд ли
- Я знаю, что есть, не стоит меня бояться. Я никому не скажу, что ты плачешь
- Была такая книга раньше, я давно не читал её
- Ты принесешь её мне?
- Хорошо
- Я прочитаю, и мы поговорим
- О чем?
- О книге, о том, что ты чувствуешь. Обещай, что ты прочитаешь её сегодня, а завтра принесешь мне.
- А когда мы поговорим о тебе?
- Ну, ладно, давай завтра поговорим обо мне, а потом о книге.
- Хорошо
- Ты признаешься мне, если заплачешь снова?
- Это было так давно…
- Это не важно. Ты признаешься?
- Да
- Я думаю, тебе пора, через 12 секунд будет час. Твоё время проходит.
- Откуда ты знаешь, сколько сейчас времени, у тебя ведь нет часов?
- Я разбираюсь во времени, потому что я знаю, что время кончается.
- Время не может кончиться. Время – это вечность.
- Я больше не хочу говорить.
- Так и быть.
Ты отвернулся от меня и встал с кровати. А ведь ты сидел совсем близко ко мне, так что я могла до тебя дотронуться, и тогда ты бы всё вспомнил. Я вижу, что тебе хорошо со мной, но каждый раз я выгоняю тебя первая. Я – пациент. Тебе нельзя находиться долго с сумасшедшими, а то ты тоже можешь сойти с ума. Как больно тебя отпускать каждый раз. Но так надо. У меня нет выбора. Уходи, только подумай. Я уверена, что ты видел море. Море, у тебя в глазах. Волны тогда были такого же цвета, как твои глаза, когда тебя унесло, когда я тебя потеряла. А теперь они прошили тебе мозг, и ты не помнишь меня совсем. Да, это как-то неправильно.
- Уходи.
- Я уже ухожу.
- Ты придешь завтра?
- Да, я же твой врач.
«Ты мой Бог», - думаю я, так и не успев тебе это сказать, потому что ты уже хлопнул дверью и исчез в бесконечных коридорах.
А я знаю, что я потихоньку схожу с ума. Я слышу голоса. Даже такие, как я понимают, что слышать голоса – это дурной знак. Вот сейчас, например, я слышу только два голоса из коридора, но я точно знаю, чьи это голоса. Значит не всё ещё потеряно. Ты говоришь с доктором:
- В чем твоя проблема? Почему результатов нет? Ты уже несколько месяцев работаешь над ней, а я постоянно слышу одно и тоже!
- Проблема в том, что она думает, что знает меня. Она постоянно говорит про море.
- И что в этом плохого?
- Она говорит, что я был там с ней. Знаешь, мне надоело претворяться. Я никогда не был на море, а тем более с ней. Я знаю её только благодаря тому, что ты меня к ней назначил. Мне кажется, что у неё паранойя, она считает, что мы все хотим её убить.
- Вот это уже перебор.
- Да, но море… Пойми ты, море… Она как будто знала, что я всегда любил море, и она описывает его так, как я и думал, как я его себе и представлял…
- Но ведь тебя там не было?
- Нет, конечно.
- Ну, тогда нечего бояться. Она – наш клиент.
Голос развернулся и удалился, а ты стоял ещё около моей палаты. И я услышала только одно:
- Мне кажется иногда, что с ума схожу я, а не она.
Ты ведь даже не знаешь, что я тебя слышу. Я слышу даже твои мысли, но никогда не говорю тебе об этом потому, что это верх безумия. Этому ты точно не поверишь. Пока я не попала сюда, я не могла слышать твои мысли. Бесконечность пребывания здесь мне обеспечена. А ты ведь даже не знаешь, с чего всё началось. Сначала я слышала голоса только по ночам. Хотя нет, не так. Скорее всего это даже началось с этих странных снов. В этих снах не было сюжета, всё было размыто. Но больше всего меня пугало то, что я не видела лиц. Мимо меня проходили какие-то люди, и ни у кого из них не было лица. Я заглядывала им под шляпы, шапки, кепки, просто заглядывала туда, где по идее у нормального человека должно было быть лицо. Но там ничего не было. Ничего. Даже пустой кожи. Там просто была чернота. Каждый раз я просыпалась от какой-то навязчивой идеи, что они намеренно прячут от меня лица, что я знаю их, поэтому они не хотят мне показываться. Я стала узнавать друзей по одежде, по росту, пропорциям, могла окрикнуть их, но они не поворачивались. Никогда. Тогда я бежала за ними, твердила их имена, хватала за одежду, разворачивая к себе, в надежде посмотреть им в глаза. Но всё, что я видела на том месте, где просто обязано быть лицо, - черноту. Я просыпалась уверенная в том, что если люди скрывают свои лица, то они лгут. Только лжец не показывает своего лица. Это ведь всем понятно.
Эти лица не давали мне покоя. Сначала я просто ловила себя на том, что это просто сон, я проснусь утром и забуду всё. Но потом я начала думать об этих снах всё чаще и чаще. Они просто не выходили у меня из головы. Никто мне не мог помочь. И когда вдруг в мою палату вошел ты, я поняла к чему эти сны. Это были сны про тебя. Они промыли тебе мозг, и теперь ты не помнишь меня, а я не вижу твоего лица. Об этом можно думать бесконечно, но надеюсь, что мне хватит сил не рассказать тебе это. Я просто сейчас лягу спать. Хотя нет. Подожду, пока они придут и накачают меня ерундой. Тогда я просто засну, надеясь не проснуться. Но я всегда просыпаюсь и всегда от того, что ты заходишь в комнату. Как приятно так просыпаться. Как я хочу, чтобы ты всё понял. Но здесь ты врач, а я просто сумасшедшая.

Дальше - больше

Просыпаюсь от того, что ты стоишь передо мной и говоришь что-то. Я сначала не разбираю, потому что лекарства дают о себе знать. Они постоянно выключают мой мозг и зрение. Ты сидишь совсем близко. О боже, я бы сейчас всё отдала за то, чтобы только прикоснуться. Но этикет сумасшедшей не позволяет. Ты сидишь и смотришь на меня в упор. Ты, кажется, даже не понимаешь, что я уже проснулась. Ты всё говоришь и говоришь, и вот я уже начинаю различать слова:
- …и мне всё больше кажется, что это правда. Ты говоришь, что мы были там. Я уверен, что погода тогда была холодная. У нас была маленькая лодка. Начался шторм. Я так боялся за тебя. То, что будет со мной, меня совсем не волновало. Я держал тебя, прижимал к себе, чтобы ты не упала, чтобы не пропала в море. Потом был сильный ветер, он снес меня с лодки. На этом месте я всегда просыпаюсь. Скажи мне, сон ли это? Я уже не понимаю что реально, а что нет! Ты спишь… Только когда ты спишь, я могу с тобой говорить, потому что тогда я не кажусь себе шизофреником, и ты становишься человеком. Хотя… С первого дня для меня ты была самым нормальным человеком…
- Доброе утро.
Ты смутился. Да, наверное, в эту минуту ты подумал, что я раскрыла твои тайны, и испугался. Ну, да, собственно, так ты и подумал. Но ты должен быть собой, и ты не сдаешься. Ты тут же отпрыгиваешь от моей кровати и говоришь мне:
- Доброе. Как настроение сегодня?
- Сегодня я решила, что буду жить.
Может, мне показалось, но на твоем лице я увидела просветление. А ты ведь даже не знаешь, что я уже месяц слушаю тебя из полуприкрытых век. И каждый раз твой рассказ становится всё правдоподобней. Иногда мне кажется, что мы оба сошли с ума, и всего этого не было, но когда ты говоришь, что веришь мне, сумасшедшей, я понимаю, что не всё ещё потеряно.
- О чем поговорим сегодня?
- Обо мне. А потом о книге. Ты ведь принес книгу?
- Да
- И ты перечитал её вчера?
- Да. Ты хочешь мне что-то рассказать?
- Да, но на этот раз не о море.
- Хорошее начало.
- Я хочу рассказать о себе. Только не знаю о чем. О потерянном времени, годах? О друзьях, с которыми больше никогда не увидишься, которые тебя предали? Глупо.
- Ну, это тебе решать, что для тебя глупо, а что нет. Знаешь, я уверен, что мне бы очень помогло то, что ты хочешь рассказать. И я уверен, что твоё время ещё не потеряно…
- А друзей (у меня лично, не знаю, как у тебя) не было никогда.
- Никогда?
- Ну, разве пришел сюда кто-нибудь за полгода, пока я здесь нахожусь?
- Но ведь они не знают, где ты.
- Они знают, все уже давно знают. Им стыдно, наверное. Они меня никогда не понимали, поэтому они мне не друзья. Так всегда было. И только сейчас мне не приходиться жалеть.
- О чём жалеть?
- О жизни. Я расскажу тебе, какой я была, когда я была подростком. Да, ты просто не имеешь право на проблемы, на недовольство, только потому, что ты ещё сопля. Мало прожил, мало опыту. Скажи, нормально вообще в принципе так рассуждать?
- Но со временем ты тоже будешь так рассуждать.
- Нет! И если понадобится, я буду это доказывать. Возможно, сейчас уже поздно всё менять, ведь жизнь не вернёшь назад, особенно такую маленькую, никчёмную жизнь. Да разве это – жизнь? Сначала я всех возненавидела. Люди смотрели на меня и боялись. А я ходила и гордилась этим. Я хотела, чтобы люди чувствовали на себе этот тяжёлый взгляд. Я хотела быть одна, чтобы никто не мешал мне проклинать весь мир. И у меня это получалось. Я не могла видеть эти противные рожи, которые каждый день носились по городу с немыми глазами, ищущими счастья. Но счастья нет! Его невозможно найти!
- Откуда в тебе это? Счастья нет… А как же море, ведь ты говорила, что там тебе было хорошо. У тебя такое тяжелое остаточное явление от подросткового возраста? Но если счастья нет…
- Зачем ты сейчас говоришь про море? Ты ведь не помнишь его. А если нет счастья, пропадает надежда и всё, что остаётся, - ненависть. Ненависть к людям, к миру и, конечно, к самому себе. Я всегда была самокритичной, тогда мне казалось, что основная моя ошибка – это моё появление на свет. Я должна была умереть при родах.
- Может, не стоит так резко о себе?
- Я осталась одна в итоге, и я до сих пор одна. Это всё одиночество. Оно убивает теперь.
- Что для тебя одиночество?
- Одиночество…
Как описать одиночество? У него нет ни цвета, ни вкуса, ни запаха. Его не увидеть, не ощутить прикосновением руки. Его не положить в коробку, его не отправить по почте. Его можно только почувствовать. Им можно отгородиться, если, конечно, оно само не отгородиться тобой. Им нельзя утолить жажду или голод, с ним нельзя поговорить. Но ему можно доверять. И ещё им можно утолить желание. Оно питается страхом, депрессией, стрессом. Оно питается людьми. Такими же, как мы.
Как описать одиночество? Что чувствуешь, когда рядом с тобой сидит не верный друг или лютый враг, а одиночество? У него есть только название. И ты можешь называть его только так. Интересно, кто придумал это слово? Может, его придумало само одиночество ещё тогда, когда оно умело говорить, и его можно было потрогать, узнать его запах. Возможно, оно однажды подошло к человеку, такому же, как и я, село рядом и сказало: «Давай знакомиться человек. Меня зовут одиночество. Я буду теперь с тобой жить». Наверное, оно пришло к нему, когда у человека ничего не осталось. А может, ему было просто не с кем поговорить? Почему же сейчас одиночество не разговаривает? Его не видно, его нельзя потрогать или узнать его запах? Интересно, а тогда оно чем-нибудь пахло? Наверное, утратой… Я думаю, что человек сам не захотел разговаривать с одиночеством, потому что ему было больно. От утраты, наверное, всегда больно.
Как описать утрату? У неё темные глаза, темные от горя. Точнее, глаза красные, а под ними темные круги. У неё замученный вид. Она никому не рада. Она – брошенная женщина. Наверное, так. Но у неё тоже нет запаха. Она как ночь. Без звезд, без луны, без красоты и истины. Как самая черная ночь.
Человек был погружен в эту ночь, а одиночество просто хотело поговорить. Но человеку было настолько больно, что он просто не мог открыть рот. Утрата давит на плечи, наверное, поэтому он стал таким сутулым. Утрата забирается в голову, наверное, поэтому он перестал думать. Там просто больше нет места. И, наверное, утрата блокирует какие-нибудь рецепторы, отвечающие за голос, вкус, цвет. Наверное, поэтому у неё нет запаха. У одиночества тоже нет запаха. Почему? Наверное, когда-то оно хорошо пахло. Наверное, когда-то ему просто хотелось поговорить с человеком. Наверное, потому что оно было умнее животных, или просто потому, что больше не с кем было говорить. Но человек не отвечал ему. Человеку было больно.
Тогда одиночество тоже решило молчать. Человеку было всё равно, что одиночество хорошо выглядело, хорошо пахло, умело говорить, к нему было приятно прикасаться. Человек этого не замечал. И одиночество сильно рассердилось на человека и уподобилось утрате. Оно решило: «Раз утрата человеку больше по душе, занимает у него так много места в голове, хотя она даже не разговаривает, значит, я тоже завоюю человека, так, как это сделала утрата». Одиночество перестало приятно пахнуть. Но человек этого не заметил. Тогда одиночество перестало разговаривать и стало невидимым, чтобы подружиться с человеком. Но человек не видел, как оно старается. Ему было всё равно. А когда одиночество тоже проникло в его голову, человеку стало страшно. В голове стало слишком мало места. С ним тогда уже никто не разговаривал, никто его не замечал. И тогда он начал разговаривать с одиночеством. Только теперь оно не могло ему отвечать, ведь оно отказалось от голоса ради человека. Но всё равно оно его постоянно слушало. Оно хотело ответить, оно хотело пожалеть, но не могло. Человек не смог его потрогать, почувствовать прикосновение, но теперь он мог его ощущать внутри себя. Больше он никак не мог описать одиночество, потому что когда оно даже имело форму, пахло и говорило, он не замечал этого. И до сих пор никто не знает, как выглядит одиночество. Но все могут его почувствовать.
- Для тебя одиночество осязаемо?
- Не я была тем первым человеком, но я бы хотела его увидеть.
- Увидеть человека?
- Нет, увидеть одиночество. Это как смерть внутри себя.
- Ты боишься смерти?
- Нет. Когда обещанный конец света обошёл нас стороной, я перестала бояться смерти, я поняла, что нет ничего невозможного, и чёткого плана ни у кого нет. Все могут ошибиться. Придёт мой час, и она придёт за мной. Когда же в том же году гадалка нагадала мне, что я буду жить до 80 лет, я совсем перестала бояться, потому что я поверила ей. И, если честно, верю в это до сих пор. А если это неправда? Если, допустим, мне осталось бы жить всего год? Что бы вы сделали, доктор, если бы вам осталось жить всего год?
- Я даже не знаю. Я бы, наверное, завел бы семью, ребенка, чтобы от меня хоть что-нибудь осталось.
- Вы бы бросили эту работу?
- Я думаю, что я бы конца помогал людям.
- Это вы сейчас так говорите. Вот если бы я это знала наверняка, то прожила бы этот год на полную катушку. Работать бы не стала. Я бы потратила этот год на путешествия, стремилась бы запомнить весь мир. И умереть я бы хотела на море, или в горах. Нет, лучше в пустыне. Меня бы просто сожгло.
Я на мгновение задумалась, размышляя дальше. Но вдруг я посмотрела на тебя. У тебя в глазах было почему-то столько боли.
- Не надо на себя перенимать всё, что я говорю. Всё это размышления, но я ведь не с того начинала. Все вокруг меня врали и пытались доказать мне, что я тоже неправа. Я начала с ними соглашаться, но стадное чувство было не для меня. И я со временем поняла, что я не могу и не хочу поступать также фальшиво, как они, я буду поступать по-своему. Бороться? За что? За то, что давно уже продано без нашего согласия? Я просто приняла свою болезнь. Я знаю, что ненормальная.
- У тебя патологическая маниакальная привычка обвинять себя. Даже не так, это не привычка, это твоя жизнь, твоя цель. Зачем ты это делаешь? Я не понимаю, почему ты так относишься к жизни и себе!
- Потому что я – эгоистка. Жизнь вертится вокруг меня, а не я вокруг жизни. Я приспосабливаю к себе жизнь теперь, а не она меня. Значит, всё по моей вине.
- Мне кажется сегодня ты не в настроении
- Ты не хочешь поговорить о моих детских проблемах? Это ведь твоя работа. Сейчас ты должен копаться у меня в голове и…
- Я не хочу копаться у тебя в голове. Я должен отдать тебе книгу.
- Да, книгу.
Протягиваешь мне конверт.
- Ты шутишь?
- В каком смысле? Я принес тебе книгу, как ты и просила.
- Я вижу. Но ведь это новеллы. Так не интересно. Выбери одну.
- Хорошо, тогда пусть будет вот эта.
- Нет, ты издеваешься
- Почему?
- Я знаю эту книгу, я знаю все эти новеллы, а именно эту я читала раз сто не меньше.
- Ну, это хорошо, наверное?
- Это как-то странно. Мы можем прямо сейчас поговорить об этом.
- Прости, мне пора, сегодня мне придется уйти пораньше
- Я не буду спрашивать почему, я просто знаю, что тебе почему-то неприятно говорить об этом.
И тут ты срываешься:
- Я так перед тобой виноват!
- В чем?
- Я должен помогать тебе, я должен лечить тебя, я должен анализировать и задавать разные вопросы. А я просто сижу и слушаю. Знаешь, в чем твоя проблема? Хотя, это наверное, скорее моя проблема. Ты видишь меня.
- А ты предпочитаешь, чтобы я ослепла?
- Нет, ты видишь меня таким, какой я есть. Иногда мне кажется, что твоя жизнь – это повтор моей…
Не договорив, срываешься и убегаешь, оставляя меня в полном смятении. Наверное, не надо было сегодня это всё тебе рассказывать. Я помню, что у тебя в жизни была такая же полоса. Ты говорил мне об этом тогда на море. Ты тогда рассказал мне всю свою жизнь. А теперь ты, возможно, этого не помнишь. Да, ты этого не помнишь. У тебя только сны. Но откуда я могу знать, что эти сны не из-за моих рассказов. Может, ты просто слишком долго меня слушал и теперь ты воспринимаешь мою реальность, как свою?
Надо снова стать сумасшедшей. Завтра поговорим о чем-нибудь другом. О том, что ты сможешь услышать, о том, что ты сможешь вылечить.
Весь день я провела сидя у окна и думала. Я даже не притронулась к книге. Я знаю её наизусть. Главная героиня – это почти я. Но как тебе рассказать об этом? Может, лучше вообще ничего об этой книге не говорить? Наверное, так нужно. Я когда-то считала, что всё, что ни делается, всё к лучшему. Такова судьба, и у меня нет сил ей перечить. А ведь когда-то были силы, от них просто некуда было деться. Фонтан жизни бил ключом, свобода манила в свои сети, и я не понимала, как высоко нужно ценить то, чем владеешь. А жаль. Теперь с расстояния в 2 года я всё виду слишком чётко, и все ошибки кажутся мне более глупыми и неаккуратными, становится не смешно, а страшно. Как могла я, Я совершить эти промахи, как могла я сломать себе жизнь. И ведь так рано… Что может человек в таком раннем возрасте? Разве может он трезво смотреть на вещи, когда все его мысли всё ещё заняты любовью и весельем? Всё это ерунда. Теперь, когда в моей жизни ничего этого больше нет, я стала понимать, что была слишком беспечна. А ведь жизнь и тогда не казалась Раем.… Всё-таки глупо.
Я сидела и думала над всем тем, что в моей жизни уже произошло, и ужасалась тому, что может ещё произойти. Ведь так мало прошло времени с момента моей душевной смерти, а я всё ещё не забыла об этом. Здесь с тобой я снова могла чувствовать и жить. Так много мыслей, что, кажется, моя голова разрывается. Неужели нельзя было терпеть, все терпели, но им ведь было проще, у них не было таких проблем. Да, свои проблемы я ставила превыше всего, считая себя самой несчастной, обиженной Богом, обездоленной. Но были люди, которые в тысячу раз были несчастнее меня. Но я-то этого не понимала. Теперь, с высоты полёта, я видела все эти беды, и становилось ещё страшнее. Сердце сжималось от горя. А осталось ли оно ещё, это сердце?

Ты приходишь как обычно ко времени приема. Сегодня ты не был у меня утром. Наверное, тебе просто неловко. Но сегодня я не знаю, о чем с тобой говорить. Тебе придется спасти меня самому.
- Доброе утро
- Да, доброе утро.
- Сегодня мы поговорим о книге, с чем она у тебя ассоциируется?
- Ну, с тобой.
- Почему?
- Это же ты мне принес книгу
- Ты её перечитала?
- В этом нет нужды.
- О чем она?
- Но ты ведь сам читал её!
- Да, но мне бы хотелось услышать, о чем она для тебя
- Для меня она о боли. Вот особенно хорошо это видно здесь. « Но кто... кто будет посылать тебе белые розы ко дню твоего рождения? Ах, ваза опустеет, легкое дуновение моей жизни, раз в год овевавшее тебя, - развеется и оно! Любимый, послушай, я прошу тебя... это моя первая и последняя просьба к тебе... исполни ее ради меня: каждый год, в день твоего рождения - ведь это день, когда думают о себе, - покупай розы и ставь их в синюю вазу. Делай это, любимый, делай это так, как другие раз в году заказывают панихиду по дорогой им усопшей. Но я больше не верю в бога и не хочу панихид, я верю только в тебя, я люблю только тебя и жить хочу только в тебе... ах, только один раз в году, незаметно и неслышно, как я жила подле тебя... Прошу тебя, исполни это, любимый... это моя первая просьба к тебе и последняя - благодарю тебя.. люблю тебя, люблю.. прощай...»
- Да, это и моё любимое место.
- Новелла так похожа на меня. Ты теперь не помнишь меня. Совсем. «Тебе, никогда не знавшему меня». Это прямо про нас.
- «И вот, еще не зная тебя, я весь вечер думала о тебе.»
- К чему это ты?
- Я думал о тебе.
- Почему?
- Ты вторглась в мою жизнь не так, как остальные пациенты.
- А как?
- Иначе. Я думаю, нам не стоит говорить об этом. Мне пора.
- Тебе ещё не пора
- Мы поговорим потом. Оставь книгу себе.
- Один вопрос, только один.
- Да?
- Ты плакал?
- Каждый раз
Уходишь, ничего не объяснив и не сказав. Хм, наверное, я тебя опять чем-нибудь напугала. Весь оставшийся вечер я перечитывала книгу, снова и снова. И я понимала, что она про меня. «Ты не узнал меня ни тогда, ни после; ты никогда не узнавал меня. Как передать тебе, любимый, все разочарование той минуты? Ведь тогда в первый раз я испытала то, на что обрекла меня судьба, - быть неузнанной тобой всю жизнь, до самой смерти. Как передать тебе мое разочарование!» Да, как передать? Ты не знаешь меня, совсем. Как героиня книги.
Очнулась я от своих мыслей только тогда, когда пришли врачи с очередной дозой снотворного. И впервые, за всё время моего нахождения здесь мне приснился сон. Удивительный, красочный сон.
Мне снилось, что мне дали крылья. Белые, невесомые. О, как щекотно лопаткам. Не давят, совсем не давят, а только оставляют ощущение лёгкости, полёта. Того самого полёта, которого мне так давно не хватало. А теперь я могу летать. Я могу! Летать! Парить над миром, таким прекрасным и загадочным. Да, я могу. Теперь я всё могу. Нет больше тяжести, нет больше проблем. Ничего больше нет плохого. Ничего больше у меня нет. Ни тела, ни одежды. Есть только душа и крылья. Свободная открытая всему миру душа и мягкие, невесомые красивые крылья. А что ещё для счастья надо. Я больше не вернусь в этот мир. Мне хорошо здесь. Здесь я могу делать всё, что захочу. Я могу улетать так далеко, как вам даже не снилось. Я могу летать за облака. Я могу лететь над самой водой, чуть касаясь перьями морской глади, и свежий воздух будет обдувать моё лицо, и станет так легко. Я могу дотронуться до солнца и не обжечься. Да! Я теперь всё могу! Я теперь вечна!

Когда я проснулась, я почувствовала себя живой и легкой. Проснулась я как обычно от твоего голоса. Но сегодня ничего не могло испортить мне день. Ты сидел совсем близко, и кажется, сегодня ты пришел раньше, чем обычно. Ты снова говорил. Говорил так быстро и так непонятно, как будто чего-то боялся. Я не понимала ни одного слова, ничего не слышала, а может, не хотела слышать. В голове постоянно возникала куча вопросов, но язык не поднимался. От неожиданности всего происходящего стало дурно, тяжело и неуютно. По крайней мере, я раньше знала, что от тебя ждать. А теперь я ничего не знала. И со временем до меня потихоньку начали доходить твои слова:
- …помоги мне как-нибудь. Забудь обо мне на время, забудь о том, что знаешь меня, ведь я так не могу. Сегодня мне опять снился сон, в котором я хотел признаться тебе в том, что я тебя люблю, но не мог. Мне снились просто мои мысли, сам я ничего не говорил во сне. А вместе с мыслями картинки из твоей жизни. Ну, наверное, из твоей жизни. Потому, что там была ты со мной. Я схожу с ума. Тебя никогда со мной не было. И я это понимаю, но там во сне, я хотел вернуться к тебе. Я всё думал и думал и не мог остановиться. Я думал, что не хватит духу сказать тебе что-либо. Ты просто ушла, после того, как я предложил тебе расстаться. Просто ушла. Ты не попросила меня вернуться, не закричала, не забилась в истерике. И я не понимаю, почему я хотел, чтобы ты удержала меня, ведь я никогда тебя раньше не знал. Но когда-то ты просто ушла, и разбила во сне все мои мечты. И в своем сне я не знаю, что мне делать. Как смотреть в твои глаза, такие уверенные в том, что между нами всё кончено, и уже ничего не может быть исправлено. А ведь один твой аргумент против, одна фраза в защиту наших отношений, и я бы бросился к тебе на шею. Ты сводила меня с ума. Там во сне всё было так реально. То своим равнодушием, говоря «я – свободная женщина», но своим бешенным нравом, который постоянно выскакивал наружу там, где не надо, который убивал во мне мыслящего человека. Ты выводила меня из себя. Как хотелось тогда послать тебя ко всем чертям. Но ещё ты была так мила… Так прекрасна с распущенными волосами, с глазами, полными нежности и любви. А ведь я любил тебя, хоть и не говорил, потому что боялся потерять и разлюбить. Как глупо это было. Ведь во сне спустя год я не разлюбил, а ты будто уже с другим, так же зовёшь его ласково, так же нежно прикасаешься. Я тогда подумал: хватит этой ерунды, ведь мы могли так оба сойти с ума от неограниченных страстей и срывов. Это ненормально. Это перебор. Нужно искать что-то более земное. И я нашел. Мне с ней спокойно и хорошо, а я всё-таки хотел вернуться к тебе. Я весь сон хотел вернуться к тебе. Какая глупость, эти сны убивают меня. Может, так на самом деле было? Может, это не сны, а картинки из прошлого? Помоги мне. Иногда я хочу, чтобы ты умерла, тогда я больше не буду видеть этих снов. Вот как я устал. Я начинаю забывать собственную жизнь, я мешаю её с твоей. И всё больше мне кажется, что из нас двоих сумасшедший я.
Ты замолчал. Так непривычно. Я точно помню нашу с тобой эту ссору, когда я однажды просто ушла. Но ты ведь тогда вернулся. Почему мне сейчас так больно? Я должна радоваться, ведь ты всё вспоминаешь. Наверное, я не рада лишь потому, что тебе это причиняет страдания. Я помогу тебе. Ты просто станешь моим врачом. Сегодня я не стану рассказывать тебе о моей жизни или о твоей. Сегодня ты просто будешь меня лечить. И я даже знаю от чего. Мы ведь с тобой говорили о том, что я слышу голоса, но я никогда не хотела продолжать этой темы. Сегодня, я тебе всё расскажу.
Ты встал с кровати, привычным жестом поправил халат и направился к двери. Ах, ну да, ты же сегодня рано пришел. Наверное, тебе куда-нибудь надо идти. Я буду ждать тебя.
Ты приходишь всегда вовремя на прием, на разговор.
- Доброе утро. Как спалось?
- Сегодня нормально.
Ты не представляешь, как бы я хотела рассказать тебе о моем сне, чтобы ты порадовался вместе со мной, но тебе сегодня больно. Сегодня мы не можем говорить, как приятели. Сегодня я – пациент.
- Я хочу рассказать вам кое-что, что меня беспокоит.
- Да, я слушаю.
- Я слышу голоса.
- Какие голоса?
- Разные голоса. Голоса в моей голове. Много, много голосов. Они говорили со мной постоянно, и никакая сила не может заставить их замолчать.
- А что сейчас?
- Сейчас реже. Меня ведь всего 3 месяца назад перевели из буйных. Вот тогда я перестала их слышать каждый день.
- И что это были за голоса?
Уставился на меня с интересом. Хм, тебе были больше интересны мои рассказы про меня и тебя. Но сегодня я вижу, как ты цепляешься за эти явные признаки слуховой шизофрении, чтобы доказать самому себе, что это я – псих, а не ты.
- Это был целый оркестр из голосов,- продолжаю я. – Басы и альты, сопрано и баритон. И каждый отдельно взятый голос – это новый мир, отдельный, со своими признаками, своими рассуждениями. У него своя позиция, его невозможно переделать или заставить передумать. Даже тогда, когда я кричала, умоляя какой-либо голос замолчать, он раздавался с новой силой. И так каждый, но ведь их тысячи. Каждый пытается что-то внушить, что-то доказать. Но в таком потоке трудно уловить мысль, идею хотя бы, потому что нет концентрации внимания. Каждый высказывал вечные умные мысли на вопросы, которые меня всегда интересовали, и будут интересовать. Но видите ли, в чем была проблема. Даже если на какой-либо вопрос я от одного голоса получала ответ, второй пел в унисон о том, что это не так. Что в другом мире, галактике, измерении, в конце концов, в раю и в аду думают по-разному, а точнее, совершенно по-другому. И эта мысль мне тоже казалась правдоподобной и вполне доказуемой. Я начинала строить свои гипотезы, добиваться правды своими немыслимыми рассуждениями. Но зачем? Всё зря… Хотя бы потому, что в голове постоянно звучали голоса и не давали покоя. Любая моя мысль, которая могла бы хоть на миллиметр подвинуть меня ближе к правде, захлёстывалась громом, нестерпимым гулом голосов. И всё превращалось в кашу. Мысли растекались по углам мозга, и становилось всё равно. А когда наступало «всё равно», голоса говорили о смерти. Тихо, почти не слышно. Но каждое их слово на такую больную для меня тему было подобно крику, лезвию кавказского кинжала. И я прислушивалась к этому и по-настоящему думала, что это и есть истина. Откуда ни возьмись появлялись силы, и голоса все говорили одно и тоже, не перебивая друг друга. Все, как один. Странно. Но, с появлением силы, начинали появляться мысли, и прояснялся разум. Я и тогда уже начинала понимать, что голоса меня принуждают, заставляют умереть. Всё, что им было нужно от моего жалкого существования, - это смерть. Силы росли, разум расцветал, и я начинала бороться. А голоса… Снова начинали петь одну и ту же песню. Один – в альте, другой – в сопрано, третий – басом. И начиналась путаница, и снова каша. Заколдованный круг. Но однажды я решила, что больше не могу с этим мириться. Я решила, что этому нужно положить конец, но как это сделать я не знала. Мне казалось, что мои мысли заполняли мозг, вытекали из черепной коробки. Мозг бежал по кровеносным сосудам, по артериям и венам. Вся я тогда превращалась в один огромный орган осязания. Я чувствовала всё на ощупь. Кожа слезала, и я становилась одной большой нервной клеткой, для которой реакция на окружающую среду – вечная непрекращающаяся раздражимость. Возможно, мой мозг ещё не так совершенен, но он тогда заполнил всё тело. Ну или мне так казалось. А может, это душа. Ведь по законам физики, биологии, химии мозг не может заполнить всё тело, а вот душу никакая из этих наук не описала. Значит, это душа. Душа сочилась отовсюду, изнутри, а голоса глушили то, что оставалось от вытекающей массы. И тогда я первый раз умерла.
- В смысле? Ты ведь жива. Это была попытка самоубийства? У меня в записях такого эпизода нет. Его от меня скрыли?
- Нет, я умерла не так.
- А как ещё можно умереть?
- Ну, я тогда просто отключилась…
- Да, точно, впала в комму и не приходила в сознание неделю, и потом тебя перевели сюда.
- Да
- Послушай, у тебя тяжелая форма шизофрении…
- Была.
- Но ведь ты до сих пор слышишь голоса?
- Да, но ведь я уже в нормальной палате, и руки мои не привязаны к кровати. И я не слышу голоса каждый день и вообще…
- Чего ты боишься?
- Ничего. Просто теперь это уже другие голоса. Они не настроены так враждебно, и я полагаю, что вы не станете применять ко мне теперь ваши психотропные препараты.
- Но ты должна пройти курс лечения.
- Я не буду проходить курс лечения.
- Почему? Ты всегда трезво реагировала на лечение и не боялась
- Я хочу разговаривать с тобой в сознании, а не в бреду.
- Ну, когда я буду приходить к тебе, ты будешь в сознании. И вообще с чего ты взяла, что ты будешь в бреду?
- Но ведь ты только что это подтвердил!
- Хорошо, я сдаюсь. Да, такое лечение подразумевает под собой отсутствие адекватного восприятия происходящего.
- Я не соглашусь на него…
- Тебя и не спросят.
- Я знаю, что ты бы очень хотел мне назначить такое лечение. И почему ты вообще ещё не соврал насчет чего-нибудь неадекватного в моем поведении, чтобы меня поскорее заперли?
Я начинала злиться. Я просто хотела видеть его в трезвом состоянии, снова ощущать его рядом, на моей кровати, воспринимать каждое мое слово. Я не хочу обратно.
- С чего ты взяла, что я вообще должен этого хотеть?
- Я читаю твои мысли…
- Ну да!
- Тебе тяжело со мной, твоя реальность смешалась…
- С чего ты так решила?
- Ты не можешь понять, где правда, а где бред сумасшедшей…
Ты вскакиваешь со стула и начинаешь кричать:
- Перестань! Престань!
- Ты понимаешь, что тебе теперь не с кем поговорить, потому что тебе кажется, что ты сходишь с ума.
После этих слов ты бессильно падаешь на колени. Такой реакции я вообще никак не ожидала. Я же обещала, что сегодня не буду причинять тебе боль. Я просто хотела помочь, но я не хочу снова в изолятор. Подхожу к тебе, нарушая все законы. Ты сидишь на полу и даже не поднимаешь на меня взгляд. Сажусь рядом и обнимаю тебя. В этот момент я больше всего хотела бы смерти. Своей. Шепчу тебе уже без смущения:
- Прости, прости, прости, прости… Я… прости. Я не хотела, я правда не хотела. Я снова всё испортила всё, как обычно. Я так надеялась, что сегодня тебе не будет больно, но ты вынудил меня. Ты и твоя память сводят меня с ума. Я каждую ночь вспоминаю твои нежные прикосновения, дыхание около моей шеи, от которого у меня всегда бежали мурашки. Я помню всё до мелочей: запах твоих духов, твои волосы, твои глаза, твою улыбку, твои жесты, твою походку… Мне даже не нужно было видеть тебя снова. Мне даже не нужно было заглядывать к тебе в глаза. Я всё это помнила. Я всё могу перечислить и сейчас. Я могу назвать твой любимый фильм, твой любимый цвет. Это бесконечно, это мешает мне мыслить, рационализировать, мечтать, строить планы. Это мешает мне жить. И как забыть? Но я должна забыть, потому что ты не помнишь меня. И я старалась. Я даже решила сегодня вообще ничего о моей жизни не говорить, потому что я знаю, что тебе больно. И ведь не закатить больше истерику, не потребовать себе внимания. Даже если я стану хорошей, это никак на тебя не повлияет. Ты просто не помнишь. Есть такая любовь – не любовь, преданность – не преданность, а просто поклонение. Нет, я не хотела вернуть тебя, потому что ты лучший любовник, или потому, что у нас одни интересы. Нет, я не хотела тебя, я хотела только моего участия в твоей жизни. И вот я здесь. Я знала, где ты работаешь. Я пришла к тебе. Я выдержала 3 месяца изолятора. Нет, тогда я, правда, сходила с ума. Но через моё воспаленное сознание я видела тебя и хотела быть ближе к тебе. Когда всё пройдет. Ну, все эти голоса и галлюцинации. Ведь ты тогда умер. Умер, понимаешь! И естественно я помешалась. Но когда я нашла тебя… О, как бы много я могла тогда наворотить из-за тебя, ведь я была готова разрушить мой привычный мир только для одного «люблю». А ты? Вот обо мне можно было всегда сказать: «А он, мятежный, просит бури, как будто в буре есть покой.» И ты был раньше таким. Но видно слишком много бури в одном стакане. Я готова была положить мир к твоим ногам, выслушивать твою милую чушь вечерами, верить каждому твоему слову, потерять дар речи, лишь бы не сказать тебе ничего плохого, что бы могло тебя обидеть. Но, когда я нашла тебя, каково же было моё удивление, понять, что передо мной не ты. И сейчас, вспоминая в миллионный раз это всё, я думаю, зря я тогда не бросилась к твоим ногам, а просто ушла. Но теперь я жалею всё меньше. Ведь ты помнишь. Ты начинаешь вспоминать. Тебе снятся сны… Ничего больше не вернуть. Теперь ты хочешь покоя, а я хочу украсть у тебя снова этот покой, чтобы мой маленький глупый мальчишка принадлежал только мне. Мне, и никому больше. Но сбылась твоя мечта. Когда-то ты говорил мне, что сможешь меня отпустить только тогда, когда ты меня на самом деле забудешь. Вот оно. Радуйся. Ты единственный, кто не полюбил меня. Может, это просто укол гордости, а может, настоящие чувства… Предпочитаю склоняться ко второму. Чтобы не быть совсем собакой. Я давно уже так не любила – до поросячего визга.
- Всё сказала?
- Да…наверное. Хотя, нет. Ты любишь читать?
- Что? При чем здесь это?
- Ты любишь читать?
- А сама не можешь ответить? Ты же мысли мои читаешь!
- Ладно, я просто могу с тобой поговорить?
- Зачем?
- Ну, давай как раньше просто поговорим
- Что ты хочешь от меня?!
- Ты любишь читать?
- Да, я много читаю. Работа обязывает.
- Нет. Читаешь ли ты художественную литературу.
- Конечно.
Понемногу расслабляешься в моих руках, но не двигаешься с места.
- Ты когда-нибудь читал эпизоды со смертью?
- Ну, да.
- Знаешь, там как красиво описана смерть. Я всегда плачу, когда читаю.
- И?
- Я бы тоже хотела писать.
- Но ведь ты пишешь стихи.
- Писала. Но это всё не то. Я бы тоже хотела написать так, чтобы было красиво до слез. Я бы хотела описать смерть так, чтобы её почувствовали, запомнили, поняли, сжалились. Я хотела, когда ты умер, написать про смерть. Написать так, чтобы это было красиво. Написать так, чтобы это было больно, и чтобы всем, кто прочитал бы это, было больно. Так же больно, как и мне.
- Я не умер. Ты же видишь, что я не умер. Ты просто сходишь с ума. Ты – ненормальная.
- Да, пусть будет так. Тебе так легче.
- Откуда ты знаешь, как мне будет легче? Я больше не хочу тебя слушать. Отойди.
Я встала покорно и отошла. Он тоже поднялся и гордо вышел.

Я не видела тебя неделю, не меньше. Я знаю, что ты просил перевести тебя в другое место, пытался отдать меня другому врачу, но ничего не происходило так, как ты хотел. А я ждала и боялась. Не услышать твой голос, не увидеть тебя. Наша жизнь всегда – вечная схватка. Мы всегда боремся, и оба надеемся выиграть. И каждый думает, что всё уже в его руках, но постоянно всё срывается. Однажды я была уверена, что уже выиграла, уже получила твою любовь, одна ошибка, и всё слетело в пропасть. Мне больше никогда не получить твоей любви. Больше ничего. Ты даже теперь не хочешь быть моим врачом. И это была только моя ошибка. Ты, бедный и несчастный, больше не верил в любовь. Но появилась я, которая перевернула для тебя весь мир, и вновь заставила поверить в жизнь. Со мной ты когда-то был так счастлив, делил каждую минуту, каждую секунду, ни на шаг не отходил от меня. Даже здесь в больнице, когда уже не помнил меня, ты старался быть со мной подольше. Но я всё испортила. Как обычно. О, я это умею. И я знаю, что я это умею. Но как я хотела бы избавиться от этого. Ведь невозможно жить и постоянно бояться, что я скажу что-нибудь не так. Ну не умею я сначала думать, а потом говорить.
А ведь я до такой степени эгоистка, что, даже расставшись с человеком, не могу ему позволить жить нормальной жизнью. Даже если я бросаю человека, либо мы расстаемся по той причине, что оба так решили тихо-мирно, даже тогда я не могу позволить ему начать встречаться с кем-то ещё. Как так! Парень, который так клялся мне в любви, непременно должен попереживать месяц-другой, а уж потом найти себе девушку. Но перед этим он должен ещё 10 раз всем сказать, что я такая замечательная у него была, сказать, что лучше он не найдёт, поубиваться, пописать мне, позвонить пару раз и попросить вернуться, а уж потом завести себе девушку и непременно уродину! По другому нельзя. А у тебя даже девушки нет. При этом не имеет значения то, что ты меня даже не помнишь, и я просто беззаконно врываюсь в твою жизнь. У меня, видишь ли, радость в жизни! Впервые за полтора года, я тебя нашла. Я живу, я дышу. Но, когда нет любви, всё плохо. Вечно что-то не то. Я понимаю, что ты меня не любишь. Местами я ненавижу тебя за то, что ты меня не помнишь. Но сейчас я скучаю, меня тянет обратно к тебе, хотя я понимаю, что не имею на это права.

Скрывать действительность так непросто. Я не хотела тебе ничего рассказывать. Я однажды сказала тебе, что я ненавижу свет. Но ты был моим светом. А темнота затягивает, потому что больше нет света. Больше ни для кого нет света. Все мы обречены. Хочешь, я расскажу тебе всё, когда ты всё-таки придешь? Прошло уже больше месяца. Ко мне никто из врачей не приходит, и я не понимаю, почему. Ведь я больна. Ведь я не такая, как все. Всё проходит. Люди не вечны, а я тем более. Хотя бы потому, что я не отказалась от любви, я от всего остального отказалась. Разве может человек без любви? Конечно, нет. Ради любви многие пошли бы на всё. Но любовь – это страдание, это вечные муки даже тогда, когда она взаимная.
Каждую ночь во сне ко мне приходит смерть. С тех пор, как ты ушел я вижу один и тот же сон. Она приходит ко мне и требует. Ей нужна моя душа. Она требует её, совсем не узнав меня, не предложив ничего взамен. Нет, не отдам. Она приходит ко мне каждую ночь и душит. Заставляет меня вспоминать самое плохое, что со мной произошло, убеждая, что хуже не будет, если я отдам ей мою душу. Но я не могу. Ведь с ней связаны не только плохие воспоминания, но и самые прекрасные – любовь. Хотя она всё время пытается мне доказать, что любовь несчастная, безответная и, в принципе, ужасная штука. Но я не верю. Я надеюсь. Я цепляюсь за маленькую святую возможность любить. Я хочу любить, и я люблю. Никто не докажет мне, что это плохо. Хотя, я уже не могу терпеть. Я начинаю сдаваться, ведь я тоже не вечна. Но моя любовь будет жить постоянно. Даже если и не в моём сердце, но непременно в твоём. И когда ты придёшь, ты всё поймёшь.
Как там было написана в этой твоей книге? «Но кто ты для меня, ты, никогда, никогда не узнающий меня, проходящий мимо меня, как мимо прозрачной воды, наступающий на меня, как на камень, ты, неизменно обрекающий меня на разлуку и вечное ожидание? Я опять одинока, одинока, как никогда, у меня ничего нет, ничего нет от тебя: ни ребенка, ни слова, ни строчки, никакого знака памяти, и если бы ты услышал мое имя, оно ничего не сказало бы тебе. Почему мне не желать смерти, когда я мертва для тебя, почему не уйти, раз ты ушел от меня? Нет, любимый, я не упрекаю тебя, я не хочу вселить свое горе в твой озаренный радостью дом. Но ты не услышишь моего стона, пока я жива, - только когда я умру, получишь ты это завещание, завещание женщины, любившей тебя больше, чем все другие, и которой ты никогда не узнавал, всю жизнь ожидавшей тебя и не дождавшейся твоего зова. Быть может, быть может, ты позовешь меня тогда, и я в первый раз нарушу верность тебе: я не услышу тебя из могилы. Я не оставлю тебе ни портрета, ни знака памяти, как и ты мне ничего не оставил; никогда ты не узнаешь меня, никогда. Такова была моя судьба в жизни, пусть будет так и в моей смерти. Я не позову тебя в мой последний час, я ухожу, и ты не знаешь ни моего имени, ни моего лица. Я умираю легко, потому что ты не чувствуешь этого издалека. Если бы тебе было больно, что я умираю, я не могла бы умереть.
Прощай, любимый, прощай, благодарю тебя. Все, что было, было хорошо, вопреки всему.. я буду благодарна тебе до последнего вздоха. Ничто не изменится в твоей прекрасной, светлой жизни... я не омрачу ее своей смертью... это утешает меня, любимый.»

Я начинаю подозревать, что ты не придешь никогда. Я снова и снова перечитываю твою книгу. Как мы похожи с ней! «Я горевала и хотела горевать, я опьяняла себя каждой каплей горечи, которой могла усугубить мое неутешное горе - не видеть тебя.»
Интересно, а будешь ли ты меня вспоминать, когда меня не станет. Ведь я не такое уж маленькое место в твоей жизни занимаю. Только тебе, наверное, и будет легче, если меня не станет. Вот ради чего надо умереть. Ради того, между прочим, ради чего сначала хотелось жить. А теперь вот так. Мне ни с кем не было так хорошо, и, я думаю, не будет больше. А как я радовалась сначала, что ты меня вовсе не помнишь. Я считала, что могу управлять своими чувствами и тобой. А ведь мы целыми днями были вместе. Как это трогательно. Теперь только память. Всё в моей жизни складывается в один большой мешок под названием «Память». Когда-нибудь я захочу заглянуть в него и пересмотреть всю мою жизнь, но тебя там не будет. Останется тусклый свет, и ничего больше от всех тех чувств, которые мы хранили. Ты уже про меня забыл, и очень быстро мне стало от этого не радостно. Кто-то положил память обо мне на самое дно твоего мешка, но мешок не прочный, потому что как только ты видишь меня, эта память вылезает наружу. И я так же. Знаешь, теперь мне нравится вспоминать об этом, но не как о чём-то безвозвратно потерянном, а как о самом светлом в моей жизни. Как о непримиримой борьбе. Но я всегда остаюсь с тобой.
Я остаюсь: разрывами на сердце, сделанные тупым ножом, мешками под глазами от вечного твоего недосыпа, твоей потрепанной уставшей душой… Точнее частью души.
Я остаюсь: долгими тяжелыми ночами, странными грустными рассветами, от которых хочется выть, потому что ты будешь встречать их без меня… Совсем один.
Я остаюсь: горькими, солеными, но почти не заметными слезами на твоих щеках, в одиночестве жалкой, разрушенной комнаты… Мужчины не плачут.
Я остаюсь: просто я и не уходила… Никогда.
Я была всегда…
Когда ты просыпался каждое утро, с каждым твоим вдохом и выдохом, с каждым твоим взглядом и наклоном головы, с каждым движением рук и ног. Я была с тобой…
Я была тобой. Я была твоей частью. Я была клеткой твоего тела. Просто раньше ты этого не осознавал, а, может, и не хотел осознавать.
Но я была…
И я остаюсь…
Я остаюсь: в каждом прикосновении к воде, в самой воде…
Я остаюсь: в каждом глотке воздуха, в самом воздухе…
Я остаюсь: и эта вода не даст тебе утолить жажды, а воздух не наполнит тебе легкие.
Я остаюсь, а ты утонешь во мне или задохнешься, как это было всегда…
Я остаюсь, и никто не сможет меня упрекнуть в этом кроме тебя, потому что они жили без меня, а ты просто существовал…
Я остаюсь, потому что я живу, пока живешь ты.
Я остаюсь: твоей женой, не дожидаясь тебя с работы… Твоей работой.
Я остаюсь: твоими детьми, подрастая и уходя в люди вместе с ними… И их мечтами.
Я остаюсь: твоей собакой во дворе, гуляя с тобой по вечерам… Воя на луну.
Я остаюсь: твоими сединами на холодной голове… Покрытой пеплом.
Я остаюсь… Уходишь только ты, и ты не можешь прогнать меня.
Я остаюсь…

продолжение в комментариях

@темы: мысли вслух